Почти идеальная семья

«А полисмены-то – лошары. Мобильник Юлькин изъяли, а домашний не проверили», – думала Лера, нервно нажимая на кнопки и радуясь, что они такие лошары.

Если бы проверили, не отвязались бы так просто от их семьи. Никакая информация о глыбокоречинских делах Юлии Лепехиной не отвела бы тогда подозрения от Леонида.

Даже если он и пришиб девчонку ненароком, во что Лера все же не особенно верила, полиции об этом знать необязательно. Кроме того, девица такую жизнь стремную вела, что, скорее всего, не своей смертью бы скончалась. В конечном-то итоге.

А если все-таки окажется, что Воропаев причастен к смерти собственной дочери, Лера ему этот факт не помянет и от мужа не отвернется. Он не урод, чтобы от него отворачиваться, не садист и не психопат. И не монстр. Просто так все сложилось для него неудачно. Ну и для Юлии тоже. Главное, что он Леру отравить не собирался.

Главное, чтобы память телефона не подчистил после вчерашнего звонка.

А он и не подчистил. И разобраться в вызовах было несложно.

За вчерашний день только один и был. На светло-сером дисплее высветился исходящий номер в виде какого-то непривычного набора цифр.

Лера не сразу сообразила, что это межгород. Но это был не просто межгород.

Леонид звонил в Глыбокоречинск. Зашибись.

«Ой, ну как же ты сразу не догадалась? – тут же принялся ерничать внутренний голос. – С кем же ему еще было на ночь глядя общаться, как не со своей провинциальной пассией?»

Хотя его пассия вчера после обеда свинтила в Москву на электричке и, по Лериным предположениям, тем же вечером должна была разгуливать в неглиже вот по этому самому ковру, дразня Лериного мужа черно-красными подвязками. Или она не до Москвы ехала? Или, доехав, тут же с Казанского вокзала села в обратную сторону, чтобы успеть вернуться домой как раз к Лёнькиному звонку?

Ты бред не неси, хорошо?..

Внезапно Лера почувствовала неприятный холодок под ложечкой, только ревность была ни при чем.

Вспомнив Турчинскую, Лера припомнила про весь Глыбокоречинск. Так сказать, в комплексе. И как будто очнулась от дурного наваждения.

Вновь зашевелила мерзкими щупальцами тревога, и сердце гулко забило по ребрам, получив внепланово дозу адреналина. Совсем как вчера вечером, когда она гнала Миху в Москву и безуспешно пыталась дозвониться до Леонида, а мобильник его был вне доступа и домашний не отвечал. И она боялась, что с Лёнькой уже что-то случилось. И торопилась его предупредить, надеясь, что еще не поздно.

О чем? О том, чтобы был поосторожнее, если решит вмешаться в чужие криминальные разборки? Или рассчитывала запретить ему в них вмешиваться? Зная наперед, что это нереально. Уж если Воропаеву что-то втемяшилось, переубедить его невозможно, а запретить тем более.

Помнишь, как всю дорогу из Глыбокоречинска ты психовала? Изводила себя придуманными ужасами, пока не случилось то, что случилось: Воропаев не захотел снять трубку, чтобы поговорить с тобой. И тогда ты моментально, забыв все страхи за него и тревоги, сделала вывод, что муж больше не желает тебя слышать, видеть, знать и что он тебя предал. Зловещая картина утюгов и паяльников, нацеленных на связанное тугими веревками тело мужа, вылетела у тебя из головы, улетучившись стремительно и бесследно.

Ты опять повелась на эмоции, детка, а тебя ведь предупреждали. Алинка Росомахина даже прочитала лекцию по поводу твоих, дорогуша, прямых реакций в обход головного мозга и следующих за таковыми реакциями катаклизмов. А ты на Алинку тут же разозлилась, сочтя обвинения беспочвенными и оскорбительными, хотя не оскорбила она тебя, а предостеречь хотела. В своей манере предостеречь, но ты же Алинкины приколы знаешь, могла бы и перетерпеть. А ты взъярилась, впрочем, как обычно, и отшила Алинку нехорошо. Помнишь? Высказалась, что, может, кого и послушалась бы, только при чем тут Росомахина с ее собственными неадекватными реакциями? Киреева тогда тебе пальцем на лоб показала тайком, чтобы Алинка не видела. А ты и на Кирееву тогда наехала, по ходу, а потом подлизывалась и обеих на тортик зазывала. Хорошо, что твои приколы они тоже знают.

Вот не взбесилась бы вчера по причине того, что Лёнька не захотел ответить на твой звонок, а приехала бы домой, поговорила бы с ним… Услышала бы от него без всяких недомолвок и уверток правду. Что не нужна ты ему больше… А может, он что-нибудь другое сказал бы тебе, откуда ты знаешь? И, возможно, присутствуй ты здесь вчера, не случилось бы непоправимой беды сегодня, и Юлька осталась бы в живых, и не боялась бы ты сейчас, что муж убил собственного ребенка.

Но Лера больше не думала, что ее муж убийца. На эту роль напрашивались более подходящие кандидаты, наркогопники из Глыбокоречинска, от которых две недели назад в панике сбежала Лёнькина дочь. За что именно они Юльку убили, это уже другая тема. Но ее убийство по времени совпало с исчезновением Леонида, и такое совпадение Валерию пугало.