Почти идеальный брак

Я просматриваю материалы дела и жду, когда Энн принесет мне завтрак. Она убедила меня, что я должна поесть. Кажется, в последнее время я жила исключительно на кофе, воде и алкоголе. Я больше не знаю, кем мы с Адамом приходимся друг другу. Муж и жена? Адвокат и клиент? Любовники? Враги? Я думаю, на самом деле это не имеет значения. Всё, что имеет значение, – разобраться с этим делом, которое становится все более трудным. Особенно после того, как в выходные эта история получила широкую огласку по всей стране. Репортеры постоянно звонили в офис, они даже дозвонились на мой рабочий телефон. Я приходила сюда на выходных, держась в тени и сосредоточившись на материалах дела.

Энн сообщила, что интернет буквально кишит теориями о том, кто мог убить Келли. Большинство, похоже, считает, что это Адам, но возникло несколько теорий о Скотте, третьем наборе ДНК, коллеге, еще одном полицейском и даже призраке ее бывшего мужа. Я не обращала на них особого внимания. Информация о том, что Келли убила своего первого мужа и была убита точно таким же образом, привлекла внимание общественности. Многие считают, что она получила по заслугам; другие думают, что картину преступления изображают неточно. Это противоречивое дело, и не очень понятно, что именно пойдет нам на пользу, когда оно дойдет до суда. Вынести оправдательный вердикт будет непросто, но, возможно, мы сможем добиться судебного разбирательства с привлечением присяжных. У нас не так много времени до начала судебного разбирательства, и на данный момент это наш лучший выбор.

Дверь распахивается, и я вздрагиваю. Вбегает Энн с двумя смузи, пакетом еды из местного кафе и коробкой конфет. Она в спешке расставляет все на столе.

– Что? Что это?

– Тебя ищет Боб, – ее глаза расширяются.

– И что?

– Он взбешен.

Боб появляется в дверном проеме, одетый в хороший, сшитый на заказ костюм и хмурый.

– Что, черт возьми, здесь происходит? – Он делает пару больших шагов и оказывается прямо перед моим столом. Энн быстро отодвигается в сторону.

– Чем обязана такому удовольствию? – Я улыбаюсь.

– Что это за репортеры у входа? Это правда, что ты представляешь своего мужа в суде по делу об убийстве?

– Да, это так. Моего мужа несправедливо обвинили, и я выполняю кое-какую безвозмездную работу. – Я перекладываю бумаги, почти не обращая внимания на Боба.

– Ты не можешь, черт побери, бесплатно заниматься делом своего собственного мужа!

– Могу и делаю. Я уже говорила об этом с Кентом.

Энн неловко кашляет, как будто сдерживалась, чтобы не издать ни звука. Я смотрю на нее, а затем – прямо в глаза Бобу.

– О, неужели? Я тоже поговорю с Кентом. Объясню ему, насколько ужасна такая реклама для фирмы.

– Сделай это, и я похороню тебя.

– Ха. Я с удовольствием посмотрел бы, как ты попробуешь. – Боб оглядывает мой кабинет. – Я буду хорошо выглядеть здесь, когда они смогут надрать тебе задницу.

– Ты даже в своем собственном кабинете плохо выглядишь.

Я возвращаюсь к своему делу, перекладывая бумаги. Его угрозы пусты, но мне не нужно, чтобы он снова взъерошил перья Кенту. Я уже ступила на тонкий лед.

– Следи за собой, Сара.

Я оставляю за ним последнее слово, потому что это всё, что у него есть. Он может злиться из-за рекламы, но не может злиться из-за того, что я защищаю Адама. Я должна была это сделать. Это единственный способ.

– Ты в порядке? – Энн садится напротив меня.

– Да. Не беспокойся о нем. Он просто чересчур переживает за фирму. – Я замечаю на столе коробку конфет с прикрепленной открыткой. – Что это?

– Это прибыло, когда я входила.

Открываю конверт и вытаскиваю открытку. В ней говорится:

Это ни в коем случае не сравнится с подготовкой к вступительным экзаменам по праву, но я знаю, как ты справляешься со стрессом. Шоколад! Целую и обнимаю, Мэтью.

Я слегка улыбаюсь, вспоминая, как мы с ним ходили на шоколадные пробежки в середине наших учебных занятий. Открываю коробку, выбираю кусочек и сую его в рот.

– Хочешь?

– Конечно, – Энн берет один и откусывает. – От кого это?

– От Мэтью. – Я беру еще одну.

– Клянусь, он неравнодушен к тебе.

– Он – гей.

– Да, но он был бы верен тебе, – говорит Энн с полным ртом шоколада.

– Это не так работает.

– Может, он по крайней мере бисексуал… – Она слегка улыбается.

– Сомнительно, – я закатываю глаза.

– Хорошо. Я получила ответ по поводу Джесси Хука, – говорит Энн, быстро покидая мой офис и возвращаясь с папкой файлов.

– Основные моменты?

– Тридцать два года, живет один в Гейнсвилле, бросил среднюю школу, никакой истории работы. Судя по его странице в «Фейсбуке»[32], он, кажется, занимается внештатным писательством и рисованием на стороне. Его семьи в о́круге нет; не знаю, как он здесь оказался. Никогда не был женат, детей нет. Жуткий отшельник.

– Зарегистрированный номер телефона?