Почти идеальный брак

– Она – журналистка. Ты для нее просто очередная история, и ты даже не знаешь эту женщину. Прямо сейчас происходит отбор присяжных, и последнее, что мне нужно, – чтобы что-то в средствах массовой информации повлияло на них. Тебе повезло, что СМИ раскопали прошлое Келли, потому что это пошло тебе на пользу с точки зрения общественного мнения. Но история, которая выставит тебя в нелестном свете, разрушит это. Понимаешь?

– У нас с Ребеккой есть соглашение. Она излагает мою версию событий, и я плачу ей за помощь в моем расследовании. – Я подаюсь вперед, упираясь локтями в колени.

– Мое расследование? Что, черт возьми, это значит? Происходит всего одно расследование, и это Джесси Хук. Что, по-твоему, ты делаешь, Адам? – Сара покачивает ногой вверх-вниз и поправляет юбку. Ее лицо краснеет, и она раздраженно вздыхает. Я знаю, что мое вмешательство беспокоит ее, потому что она думает, что знает лучше. Раньше я в это верил. Теперь – нет.

– Кто такой Джесси Хук?

– Вот именно. Ты понятия не имеешь, что происходит с твоим собственным делом. В этом-то и проблема, – говорит Сара с некоторой язвительностью в голосе.

– Я заперт здесь. Я не могу уйти. Поэтому, если ты мне ничего не говоришь, я ничего не знаю, а когда я ничего не знаю, то ищу всё подряд.

– Это угроза?

– Почему ты восприняла это как угрозу? – Я сбит с толку ее вопросом и изменившимся тоном. Сара неловко ерзает на стуле, а затем в очередной раз поправляет свой безупречный наряд.

– Нет, не бери в голову. – Она встает, берет коробку, которую принесла в прошлый визит, и бросает ее на кофейный столик. – Вот то, на чем ты должен сосредоточиться.

– Кто такой Джесси Хук?

Она фыркает.

– Джесси Хук часто бывал в «Кофе Сета». Коллега Келли сказала, что он был одержим ею и доставлял ей неудобства, поэтому мы его разрабатываем.

– И?..

– Мы проверяем его ДНК. Он может оказаться тем самым третьим набором. Шериф Стивенс допрашивал его около часа назад. Я была там, но немного отвлеклась. Я просмотрю запись.

– Приятно слышать, что ты отвлеклась, работая над моим делом, – саркастически говорю я.

– Но это ты меня отвлекал. Рыжеволосая. Деньги. Телефонные звонки. Не мог бы ты, пожалуйста, объяснить мне? – В ее голосе слышны гнев и раздражение.

– Как я уже сказал, Ребекка помогает мне разобраться с семьей первого мужа Келли. Я думаю, что кто-то из них виновен в ее смерти. – Встаю и наливаю себе стакан скотча.

– Это тупик, – многозначительно говорит Сара.

– Почему? Ты хотя бы проверяла это?

– Я верю, что это сделала полиция. И если честно, это просто кажется неправдоподобным.

– Ты веришь, что это сделала полиция? Я бы хотел надеяться, что мой адвокат не выстраивает стратегию, основываясь на вере. – Я опустошаю стакан и наливаю себе еще.

Я не могу иметь с ней дело прямо сейчас. Она верит… с каких это пор убеждения выигрывают дела? Мне нужны факты. Мне нужны доказательства. Какого черта она делает?

– Ты знаешь, что я имею в виду, Адам.

– Очевидно, что нет, – бросаю я ей вызов. Она вообще борется за меня? Или знает, что это безнадежно? Неужели она бросила всё в ту же секунду, как взялась за мое дело? Неужели для меня нет никакой надежды? Я откидываюсь назад и вниз, делая большие глотки скотча. Жжение в горле – единственное, что напоминает мне, что я всё еще жив.

– Разве не ты был убежден, что Скотт виновен в смерти Келли? А теперь ты убежден, что это сделал кто-то из ее прошлого… Определись уже.

– Скотт сказал, что никогда не причинял вреда Келли, и я думаю, что верю ему. Может быть, он действительно не имеет отношения к убийству Келли?

– Джесси Хук подтвердил, что был свидетелем того, как Скотт избивал и словесно оскорблял Келли. Зачем ему лгать?

– Подожди. Скотт это делал? Но он клялся, что это ложь! Какого черта Скотт стал бы мне врать? Почему его должно волновать, что я думаю? Что-то не сходится.

– Кто в здравом уме признается в жестоком обращении со своей покойной женой?

Она права. Я такой идиот… Просто мне показалось, что Скотт говорит правду. Он выглядел так, будто просто хотел помочь. Возможно, так оно и есть. Он мог быть жестоким, но это не значит, что он убил ее… Я не знаю, что думать. Конечно, он мог бы это сделать. У него вспыльчивый характер. Он засранец. Ему это могло сойти с рук. Ради всего святого, он же коп! Может быть, мне не стоит списывать его со счетов на основании одного разговора? Всё это полный бардак. Я не знаю, нашел ли верного человека или хотя бы верное направление. Но не могу сдаться сейчас. У меня осталось меньше двух недель до начала судебного разбирательства. Там должен быть кто-то. Тот, кто знает хотя бы что-то.

– Что всё это значит? – Сара указывает на бумаги рядом со мной.