– Там кто-то прячется, – продолжила девушка. Я осторожно перехватил автомат, опустил переводчик огня в нижнее положение и тихо двинулся к двери.
– Блин, Савельев, в фильмах ужасов таких любопытных первыми убивают!
– Сплюнь!
Возле двери я замер и прислушался: треск помех, периодически прерываемый далекими голосами и больше никаких посторонних звуков. Если человек за дверью решил спрятаться, вряд ли он оставил бы рацию включенной. Остается только один вариант…
Как я и предположил, в подсобке лежал труп. Лежал, судя по всему, давно. Зря я грешил на испортившиеся в холодильниках пельмени и фарш, как на источник неприятного запаха. Прикрыв нос ладонью, я достал из кармана фонарик и подсветил раскинувшийся на полу силуэт. Инкассатор. Зеленая форма, зеленый бронежилет с золотым жетоном и эмблемой «Сбербанка России». В бронежилете – два пулевых, третье в нагрудной камере, четвертое – аккурат между глаз. Кобура пустая, подсумки для запасных магазинов – тоже. А вот радиостанция как висела на поясе, так и осталась. Неужели за неделю аккумулятор не сел? Хотя, чему я удивляюсь, на столе вон вообще принтер своей жизнью живет: моргает, напечатать что-то пытается.
Радиостанция не унималась. Ладно, посмотрим, кто там такой интересный на связь выйти пытается. Аккуратно отцепив станцию от портупеи инкассатора, я вышел из подсобки. Аккумулятор и пластик корпуса довольно сильно нагрелись, цифры на экране плыли и моргали. Видимо, радиостанция работает на пределе своих возможностей. Усевшись обратно на холодильник, я положил ее рядом.
– Ну, что там? А это откуда? – Саша удивленно покосилась на меня.
– Покойник там, – коротко ответил я. – А это у него нашел…
Специальное Управление! Железногорск! Мне срочно нужен блокнот, ручка, листок какой-нибудь… да что угодно, почему под рукой ничего нет?! Под удивленный взгляд Саши я метнулся в подсобку и принялся перебирать содержимое ящиков стола. Корректор, недоеденное печенье, отвертка, подставка для ручек в виде веселенькой желтой уточки… а сами ручки-то где? На глаза попался только ярко-красный маркер. Схватив его и пачку листов из принтера я рванул было обратно, но услышал растерянный Сашин голос:
– Дим, тут такое дело… сгорела она, в общем.
– Сгорела? – Переспросил я.
– Ага. Хлопнула, задымилась и выключилась.
Выдернув из подсумка свою станцию, я принялся давить на все кнопки, но кроме ровного шипения эфира ничего не услышал. Да и лампы в торговом зале моргать перестали, а за окнами опять воцарилась привычная хмарь. Кончилось сияние. Супер! Кто победитель по жизни? Аплодисменты этому молодому человеку, то бишь мне. В сердцах я чуть было не пнул ни в чем не повинный труп, но вовремя остановился. Во-первых, пинать трупы неэтично. Во-вторых, а что это там блестит на полу? Немного подвинув ногу инкассатора, я поднял связку ключей. Брелок с надписью «ИВА 0274» и логотипом «Форда», пара ключей и какая-то фенечка. Серьезно? Но у входа мы не заметили инкассаторского автомобиля, а угонять его без ключей никто бы не стал.
– Ты чего забегал-то? – Спросила Саша, когда я вышел из кладовки.
– Инфу записать хотел, – мрачно ответил я. – Ручку искал с бумажкой.
– А что именно ты хотел записать? – Не унималась девушка.
– Ну… частоты для радиосвязи, обстановку в районе Железногорска…