Почти неприличная история, или Неравный брак

Хэйл действительно не понимал, как далеко Рэйвен готова была бы зайти в своих играх с Фредо Гвином? Что было бы, не приди он вовремя, не окажись рядом? И не льстит ли он себе мыслью, что для Рэйвен его присутствие хоть что-то значило, могло повлиять на её решения?

Что он для неё такое? Кто? Игрушка? Охотничий трофей? Мимолётное удовольствие? Плевел, раздавленный в ладони походя, о котором не вспомнят уже завтра?

«Я тебя не понимаю», – сказал Хэйл Рэйвен.

И это было правдой. Он её не понимал. И оттого она казалась ещё более желанной и интересной. Чем сильнее пугала, тем больше влекла.

Как долго может живой человек из плоти и крови сопротивляться нарастающему с каждым часом соблазну?

Рэйвен стояла перед ним, вся сияющая изнутри, как драгоценность под неоновой подсветкой. Белая кожа, словно магнит, тянула прикоснуться, ощутить гладкость скользящей шелковистости. Волосы, словно сети, оплетали разум, улавливая воображение, как бабочку сачок. Глаза затягивали душу в омут, а губы подрагивали, умоляя о поцелуе, как умоляют раскрывшиеся лепестки ароматного цветка труженицу-пчелу о золотистой пудре пыльцы.

Хэйл помнил сладкий вкус этих губ, помнил их влажную сладость, их пьянящую отзывчивость, противоречащую холодновато-отстранённой манере держаться, обманчивой святости ангельского вида.

Поцелуи с Рэйвен отличались от всех, что были у него раньше. Иногда слишком требовательные и жадные, слишком плотские или наоборот, невесомые, пассивные, незаинтересованные. Если это зависело от него, Хэйл вообще предпочитал миновать эту малоинтересную ему стадию, в которой он мало что чувствовал.

Но с Рэйвен всё чувствовалось иначе. Это напоминало танец, напоминало полёт. Это было общение-познание. Касаясь её губ, он будто бы прикасался к её загадочной душе, пил из священной ритуальной чаши.

Одна мысль о поцелуях с ней заставляла чресла Хэйла наливаться нестерпимой тяжестью подступающего желания, которого другие девушки не способны были вызвать, даже полностью обнажившись. И чувства эти по остроте ощущение и окрыляли, и одновременно с тем, пугали.

Сопротивляйся она, отвергай, отстраняйся, ему было бы проще.

Но Рэйвен не отстранялась, не пряталась от своих желаний, чем вызывала у Хэйла одновременно и восхищение, и раздражение, потому что у него не было никакой уверенности в том, что он значит для неё чуть больше, чем мимолётный каприз.

Раньше он искренне не понимал, чего хотят от него другие девушки, пытавшиеся после секса заводить разговоры о чувствах. Он, по большому счёту не очень хорошо понимал, о чём они вообще?

Недавно понял. И очень об этом жалел.

Жизнь замечательно проста, когда секс – это просто удовольствие, позволяющее расслабиться.

Возможно, всё было бы иначе, если бы Хэйл мог надеяться на то, что Рэйвен движет нечто большее, чем просто любопытство, поиск новизны. Но чем сильнее он увлекался ею сам, тем отчётливей понимал, насколько несерьёзны и неглубоки её чувства.

Хэйл дал себе слово не терять головы. Хэйл сам себе обещал держаться подальше от зыбучих песков по имени Рэйвен Кроу.

Но разве тут устоишь, когда эта злая, насмешливая фей смотрит на него с расстояния трёх шагов?

Руки потянулись к ней сами. И он уступил.

Губы Рэйвен дали ему то, что и обещали – головокружительную сладость полёта. Хэйл жадно смял в объятиях хрупкое, невесомое тело, прижимая его к себе так тесно, словно хотел поглотить, сделать частью себя. Всё в нём дрожало, как перетянутая струна, готовая вот-вот порваться, звенящая на самой высокой ноте. Или рассыпаться рядом победоносных аккордов.

Но не случилось ни того, ни другого.

Потому что перетянутой струной звучали не только нервы Хэйла и пело тело Рэйвен.

Звук сделался настоящим, будто оброс плотью.

– Вот чёрт! – прорычал Хэйл, осознавая, что это значит.

– Что ты там говорил насчёт опыта по вызову инфернальных стражей чести? Кажется, опыт удался, – засмеялась Рэйвен. – Что делать будем? Здесь дождёмся его появления или поищем его сами? Любопытно же, как оно выглядит.

Глава 10

Хэйл, не скрывая удивления, посмотрел на девушку. Она вообще не испытывает страха?

Глупость это? Или природное бесстрашие?

– Искать неведомую тварь-убийцу? – усомнился он. – Находясь в неизвестном месте? Понятия не имея о том, чему мы противостоим? Я бы не назвал это хорошей идеей.

– Ясно, – кивнула Рэйвен. – Что ж? Будем надеяться, что тварь никого не прикончит, пока мы тут прохлаждаемся в тенёчке. Ты, конечно же, в чём-то прав, только если что-то страшное тебя ищет, рано или поздно всё равно найдёт. Просто левые люди, которые в истории совсем не при чём, могут пострадать.

– Будто тебе есть до них дело? – прорычал Хэйл, раздосадованный тем, что девушка, пусть и завуалированно, упрекнула его в трусости.

– Ну, ничего приятного в трупах нет, – пожала плечами Рэйвен.

Поднялся ветер, гоня перед собой тучи пыли. Так бывает, когда вертолёт, приземляясь, начинает кружить над площадкой.

Чем бы там неведомое нечто не было, размеров оно было немаленьких.

Пронзительный крик раздался со стороны дома и Рэйвен, не раздумывая, сорвалась с места.