Почти последняя любовь

– Не обращай внимания.

– У меня же вся постель пропитана снами о тебе. Да что говорить, у меня вся жизнь пропитана тобой…

Он не выпускал ее руку. Не выпускал еще с постели. Они шли сквозь лифт, заедающий на 5-м этаже, и коридоры, сквозь стены и время без времени…

У них в теплую погоду была маленькая традиция. Она провожала его до машины и ехала пару остановок. А дальше наоборот: разворачивались, и теперь он подвозил ее домой. Вот так, по кругу, они ходили друг за другом.

Время двигалось к вечеру. Лягушки собирались в хор. Теплый воздух становился никаким, и он все переживал, что она легко одета.

– А давай, поедем сейчас поужинаем в «Макдональдсе?»

Она стояла перед ним во вьетнамках и домашних джинсах. Волосы до сих пор были запутаны его руками. Чисто вымытое лицо с большими влюбленными глазами.

– Давай.

Он стоял перед ней, закрывая спиной полнеба. Прямо на голову падало солнце, скатывалось по плечам, чтобы уснуть именно в его кармане. Чтобы это увидеть, муравью пришлось влезть на ботинок. Ничейная собака закашлялась, и он тут же дал ей аспирин. Потихоньку вползал туман. Низенького роста, практически безголосый. Он быстро загнал ее в теплую машину. Переживал, чтобы не простыла.

Машина удивленно открыла глаза, и стала дышать… стоило ему только к ней прикоснуться…

Они любили «Макдональдс». Когда надоедали костюмы и галстуки, знакомые лица за соседними столами, звон фарфоровой посуды, они надевали первое висевшее в шкафу и ехали есть руками. Долго бродили между столами с полным подносом и, наконец-то, как сироты, присаживались где-то с краю. С ведром обязательно пристраивалась уборщица. Ей именно сейчас, именно в этом месте нужно было помыть пол. Из-за толстенных гамбургеров приходилось разрывать рот. И это было весело. Они тыкали картошкой фри во все соусы. А потом бросали на полпути и принимались за пирожки. И снова чай… Так себе. И кола холодная, словно изо льда. Может, долить кипятку? Хохотали студенты и школьники. Летние каникулы…