Почти цивилизованный Восток (СИ)

Глава 16 Где некий джентльмен получает приглашение, хотя уже и не надеялся

Глава 16 Где некий джентльмен получает приглашение, хотя уже и не надеялся

Чарльза нагнали у самого дома. Мальчишка-оборванец, один из многих, что заполонили улицы, свистнул.

- Эй, миста! Вам тут! – он поднял конверт. – Велели передать!

- Мне? – Чарльз остановился.

Пахло дымом.

И грязью.

Соломой. Конским навозом. Желтым едким смогом, что рождался где-то в недрах фабрик на окраине, а потом, поднимаясь к самым небесам, опускался на город, накрывая весь, не делая разницы между приличными и неприличными районами.

Голова слегка болела.

Да и вообще… настроение было таким, что хотелось кого-нибудь убить. А кого?

- От кого? – хмуро поинтересовался Чарльз.

Возвращался он пешком.

Можно было бы нанять экипаж. Даже стоило бы нанять экипаж, но хотелось пройти. Успокоиться. Подумать. И к разговору подготовиться.

Слишком долго его Чарльз откладывал.

- Так… велено, - мальчишка подпрыгнул. – Надыть?

Чарльз молча протянул монету.

И та быстро исчезла в грязных лохмотьях. А мальчишка приподнял дырявый котелок, явно кому-то подражая.

- Благдарствую! – сказал он важно.

И отдал конверт.

От конверта, что характерно, тоже пахло дымом. Сам конверт был обыкновенным, белым, правда, из хорошей бумаги. Внутри обнаружилась карточка.

Сердце дрогнуло. Неужели…

Черная гладкая поверхность. И аккуратные буквы, выведенные алой краской.

«Закрытое общество… имеем честь… по поручительству доброго брата…»

Байни?

Кого же еще, если разобраться.

Но Байни так и не очнулся. Ни когда целитель завершил свою работу, почти наполовину опустошив резерв Чарльза. Ни позже, когда появился все-таки Эвенвуд, донельзя злой. Правда, весьма скоро злость сменилась страхом.

И…

- Загляните ко мне, - это прозвучало почти приказом. – Нам будет о чем побеседовать.

Байни забрали.

И Нэнси, тихо всхлипнув, все же приняла чек. А презрительного взгляда Эвенвуда будто и не заметила. И потом уже, когда тот убрался, сказала:

- Я теперь свободная женщина… обхожусь недорого.

А Чарльз предпочел не услышать.

И сейчас стало тошно. До того тошно, что он с трудом удержался, чтобы не выбросить карточку.

«…на собрание добрых друзей, с тем, чтобы…»

Провести время в изысканных удовольствиях.

Дерьмо.

Какое же…

«…наличие спутницы приветствуется. Сопровождение по желанию».

Карточку Чарльз убрал в конверт. Поглядел на дом. Вздохнул. Надо сказать Орвудам и… лучше лично. Времени осталось не так и много, и стоит решить, что делать.

Хотя что тут решать-то.

Или…

Чарльз оглянулся.

Улица. Обыкновенная. До дома – сотня шагов, он и виден уже. А еще – огромная телега, запряженная ломовой лошадью. И огромный же мужик, что-то этой лошади на ухо нашептывающий. На телеге высились бочки, одна другой больше.

Полная женщина в темном платье и белом чепце несла корзину. Из корзины выглядывали рыбьи хвосты, а над ними кружилась мошкара.

Нянюшка вывела на прогулку пару детишек, обряженных в одинаковые бархатные костюмчики. За ними в отдалении следовал мрачного вида тип. Кучер? Охранник? Или все да сразу?

Стайка мальчишек крутилась возле лавки. И на Чарльза они не смотрели. Никто не смотрел, но… почему не отпускало чувство, что за ним все же наблюдают. Кто? Для чего?

Нет, к Орвудам нельзя.

Он и прежде-то не заглядывал, предпочитая беседовать с Эдди, а с ним встречался в гостинице. И… и нет ничего подозрительного в том, что джентльмен проводит время с родственником.

Да…

Чарльз еще раз обвел взглядом улицу.

Мальчишки стащили-таки что-то с лотка и лавочник разразился руганью. Нянюшка нахмурилась, а за нею и сопровождающий… лошадь, поддавшись на уговоры, двинулась, заскрипела телега, закачалась гора из бочек на ней.

Все… обыкновенно.

И в доме тоже.

Это должно было бы успокоить, но вместо спокойствия Чарльз испытал непонятное раздражение. Будто… будто он взял и вернулся в прошлое. В то прошлое, в котором еще не случилось побега Августы. И его путешествия на Запад. И всего остального тоже.

Тот, прежний, Чарльз порадовался бы. Он ведь, если разобраться, перемен не жаловал. А вот нынешнему это все казалось лицемерием.

- Дорогой, - матушка спускалась по лестнице, придерживая широкие юбки. – Я несказанно рада, что ты-таки вспомнил о нас… ты голоден?

- Нет.

- И все же… прости, но я должна сказать тебе это. Я понимаю, дорогой, что дела в твое отсутствие несколько… разладились и требуют внимания, что несколько тебя оправдывает. Но в целом твое поведение совершенно неприемлемо!

- Мама…

- До меня дошли слухи… впрочем, - она слегка нахмурилась. – Кажется, тебе стоит привести себя в порядок.

От него, наверное, пахло. И вовсе не дымом и городом.

- Прошу прощения, - Чарльз поклонился.

- Иди. Я велю, чтобы на стол накрыли. Чем бы ты ни занимался, не стоит делать это на голодный желудок.

Матушка развернулась.

И удалилась.

И…

И наверху было пусто. В его комнатах. В их с Милисентой комнатах. А где… матушку позвать? Спросить? Она ответит.

Только почему-то стыдно. И страшно. Ответов тоже можно бояться.