Под Андреевским флагом. Русские офицеры на службе Отечеству

В назначенный день все собрались в роте. Завернутые в трубочку билетики были брошены в фуражку, и в присутствии теперь уже бывшего ротного командира полковника М. началось «вытягивание судьбы». На каждом билетике стояли буквы: «Б» — Балтийский флот или «Ч» — Черноморский флот и, наконец, «К» — Каспийский. Билетиков для Дальнего Востока не было, так как вакансии были уже разобраны окончившими в первом десятке. Больше всего вакансий предоставлялось в Балтийский флот, и именно туда я мечтал получить назначение. Особенной боялся попасть в Черноморский, к которому имел какое–то предубеждение из–за того, что в нем офицеры редко попадали в зарубежные плавания и вообще редко плавали. Теперь же это обстоятельство еще усугублялось тем, что, пожалуй, из Черного моря никак не выберешься на войну[142], а я во что бы то ни стало решил воевать.

Я с замиранием сердца подошел к шапке, протянул руку и взял подвернувшийся билетик. При этом так волновался, что с трудом мог его развернуть. Судьба была милостива: на билетике стояла желанная буква «Б». Я был в восторге».

После принесения присяги свежеиспеченные офицеры шли в Столовый зал, где их ожидали родственники. Затем появлялся директор и по старшинству в баллах вызывал бывших гардемарин для выдачи свидетельств об окончании Корпуса. Имена выпускников, окончивших с «круглым баллом» 12, высекались на мраморных досках, висевших в том же зале. Хотя при вручении свидетельства первому в выпуске оркестр и играл туш, но героем дня был не только он. Был и еще один человек, про которого говорили, что он «окончил «с союзом»».

Дело в том, что перед фамилией последнего по списку в реестре окончивших Корпус стоял союз «и», в связи с чем и появилось данное выражение. Затем, пишет Гаральд Карлович Граф, под покровом ночной темноты происходило еще одно торжественное мероприятие:

«В старшей гардемаринской роте была традиция: перед самыми экзаменами устраивать «похороны альманаха».

Альманахом называлась толстая английская справочная книга, в которой помещались данные, необходимые при морских астрономических выступлениях, и она была чрезвычайно важным справочником для кораблей, плавающих в океанах и дальних морях. Отчего повелась такая традиция и отчего объектом «похорон» стал именно альманах — не знаю. Впрочем, наверное, оттого, что при решении астрономических задач он был необходим и потому от частого употребления очень надоедал.