Под бархатным плащом

— Я назвала его Гавейном, в твою честь. Сокращённо Гэв. Вот он, — она вручила возлюбленному младенца.

— В нём что-то есть.

— Люди хорошо к нему относятся, особенно дамы. Ты сможешь нанять кормилицу?

Это поставило его в тупик.

— Я не очень хорошо разбираюсь в таких вещах, — затем он просветлел: — Могу я нанять тебя? До тех пор, пока он не отвыкнет от груди? Я буду тебе платить.

Почему-то Верена не подумала об этом раньше. Мысль о том, чтобы остаться с сыном и сэром Гавейном на какое-то время, привлекла её.

— Но обо мне никто не должен знать, — предупредила она.

— Никто, кроме меня… Рена, если ты позволишь…

— Я не возражаю, — отозвалась она, сразу поняв, о чём речь. — Я тоже тебя люблю.

Так и получилось, что Верена осталась с сэром Гавейном дольше, чем рассчитывала. Он нанял её кормилицей для сына, втайне она была его любовницей. Если окружающие и подозревали о её двойной роли, вряд ли это имело значение; хорошенькие кормилицы часто оказывали рыцарям и другие услуги за дополнительную плату.

Её статус вампира тоже не имел значения. Девушка пользовалась магией, чтобы управлять количеством света вокруг себя — в итоге он достигал её лишь частично, позволяя пребывать в своего рода сумерках. Из-за подобного отклонения вокруг неё образовывались искорки, которые изредка замечали другие люди: Верена казалась им ярким и сверкающим драгоценным камнем. Таким образом она могла терпеть дневной свет и прекрасно видела ночью.

Гордон забрал золото и ушёл.

— Но если я когда-нибудь понадоблюсь вам снова…

Она поцеловала его в щёку.

— Я тебя найду. Ты был великолепен.

Он вернул ей поцелуй.

— Теперь я хотя бы знаю, чего меня лишила жизнь.

Верена оставалась со старшим и младшим Гавейнами целый год, пока не наступило время отлучать ребёнка от груди. Раз в месяц она выходила вечером, чтобы найти овцу, сделать надрез на её шкуре и испить необходимый глоток крови. Овца этого даже не замечала, а порез очень скоро заживал. Девушка ценила направление, которым вело её Видение, так она чувствовала себя в безопасности. Несмотря на то, что Верена не возвращалась в пещеру достаточно долго, она также знала, что о Ворли можно не беспокоиться.

— Вскоре твои обязанности перестанут быть необходимыми, — сказал сэр Гавейн, когда они лежали вместе после очередного страстного секса. — У меня не будет предлога, чтобы держать тебя рядом.

— И я покину вас обоих, — ответила она. — Как мы и договаривались.

— Может, мне стоит отречься от титула и жениться на тебе. Это хотя бы сделает меня счастливым. Ты обладаешь такой замечательной страстью, что я едва могу угнаться за тобой, но каждая попытка — радость.

— Титул — это долг королевству, — напомнила она ему. — Его нельзя отбросить ради девицы лёгкого поведения.

— Я убью человека, который назовёт тебя так.

— Тогда мне лучше уйти до того, как любой человек скажет правду.

— Ты подчиняешься лишь разуму.

Настало время сменить тему.

— Мне нужно покормить Гэва.

— Кстати, о нём. С ним что-то не так.

Этого она не ожидала.

— Я думала, ты любишь малыша.

— Люблю. Он так же дерзок и очарователен, как ты. Но присутствует в нём и нечто жуткое, как фальшивая нота в симфонии.

— Может, мне нужно воспользоваться Видением и посмотреть, что не так.

— Попробуй. Надеюсь, что бы там ни было, это можно будет исправить.

Верена направилась к Гэву, покормила его, затем положила обратно в кроватку и применила Видение.

Сэр Гавейн был прав: что-то было не в порядке с ребёнком. Не физически; мальчик отличался крепким здоровьем. Духовно. Болезнь ума, которая могла вовлечь его в неприятности много позже.

— Что там? — спросил сэр Гавейн, наблюдая за ней.

— Кажется, на нём лежит что-то вроде проклятья, — сказала она. — Что-то, что сделает его неудачником, из-за чего он умрёт раньше срока.

— Удача зависит от самого человека.

— Возможно, я неправильно выразилась. Нашими жизнями управляют свыше. Некоторым суждены великия деяния, а другие изначально обречены на неудачи, независимо от своего физического и духовного потенциала. У Гэва прекрасный потенциал, но в его судьбу внесены изменения. Я бы хотела, чтобы было иначе, но…

— Как такое может быть? Скажи, какое зло угрожает моему сыну, и я направлю его другим путём.

— Это за пределами человеческих возможностей. Ему просто не повезёт в жизни, и мы не можем этого предотвратить.

— Я не могу просто смотреть на это! Мой сын должен преуспеть.

— И я тоже не могу, — сказала она с растущей тоской. — Но я не знаю, что мы можем сделать.

— Твоё Видение… можно ли настроить его на определённый аспект? Такой как источник проклятья?

— Я могу попытаться, — Верена не подумала об этом, но предложение было хорошим.

Она сфокусировалась, настраиваясь на источник неприятностей Гэва. К собственному изумлению, время, когда его судьба изменилось, удалось установить с лёгкостью. Четыре месяца до рождения. Он был проклят ещё до того, как покинул её тело.

Четыре месяца. Это случилось, когда…

— О, нет! — вскрикнула девушка.

— Ты нашла его, — сэр Гавейн не спрашивал. Он утверждал.