Под черным флагом. Быт, романтика, убийства, грабежи и другие подробности из жизни пиратов

«Теперь я капитан этого судна, – объявил Эвери, – и я собираюсь в Мадагаскар, чтобы разбогатеть самому и сделать богатыми всех отважных ребят, что отправятся со мной».

Они дали кораблю новое название – «Фэнси» и отправились на юг. У островов Кабо-Верде пираты ограбили три английских корабля, а у западного побережья Африки, неподалеку от острова Принсипи, захватили еще два датских судна. Обогнув мыс Доброй Надежды, они направились на северо-восток Мадагаскара, где бросили якорь и пошли искать на берегу провизию, чтобы пополнить оскудевшие запасы. Эвери планировал перехватить флотилию кораблей паломников, которые каждый год шли по маршруту из индийского порта Сурата через Моку в устье Красного моря и до Мекки. Эти корабли манили пиратов почти так же сильно, как испанские «золотые» караваны – буканьеров Карибского моря, поскольку вместе с паломниками путешествовали купцы, которые за золото и кофе продавали специи и ткани. С этой флотилией также отправлял суда Великий Могол, император Могольской империи в Индии.

В сентябре 1695 г. Эвери на «Фэнси», который теперь был вооружен 46 пушками и имел команду из 150 человек, вышел из эстуария Красного моря. С ним отправились и другие пиратские корабли, в том числе «Пэрл» и «Портсмут Адвенчер» из Род-Айленда и «Амити» из Нью-Йорка. Первым паломническим судном флотилии, попавшим в руки пиратов, стал «Фат-Махмамади», на котором было золота и серебра более чем на пятьдесят тысяч фунтов стерлингов. Через несколько дней Эвери заметил корабль, благодаря захвату которого он в дальнейшем сколотит состояние и получит статус легендарного пирата, – «Ганг-и-Савай». «Ганг-и-Савай» славился как самое большое судно из всех, что принадлежали Великому Моголу. На нем было 40 пушек, а под командованием капитана Мухаммеда Ибрагима находилось 400 вооруженных мушкетами моряков, защищавших корабль от любых нападений, что делало «Ганг-и-Савай» сильнейшим противником.

Но удача была на стороне Эвери – приблизившись к мусульманскому кораблю, пираты сумели первым же бортовым залпом снести его грот-мачту. Затем взорвалась одна из его пушек, из-за чего на палубе погибло много людей и началась суматоха. Сражение длилось два часа, но, когда пираты приблизились к «Ганг-и-Саваю» и взяли его на абордаж, никто почти не сопротивлялся. Индийский историк Хафи Хан писал, что капитан «Ганг-и-Савая» переодел нескольких турецких девушек в мужчин и заставил их драться, а сам побежал вниз и спрятался в трюме.

После этих событий поговаривали о том, что на корабле была одна из дочерей Великого Могола со свитой, множество рабынь и богатых торговцев. Эвери уверял, что они не причиняли вреда женщинам, но позже на суде один из пиратов признавался, что на корабле происходили «самые страшные зверства, которые только можно представить»[59]. Есть все основания полагать, что пираты устроили на корабле настоящую оргию: насиловали, пытали и грабили несколько дней подряд, пока на Арабском море стоял штиль. Было награблено огромное количество золота и серебра, включая 500 тысяч реалов, и, когда деньги поделили, каждому пирату досталось примерно по тысяче фунтов стерлингов.

Получив богатства, Эвери принял мудрое решение покончить со своей недолгой пиратской карьерой. Он оставил пиратские корабли, которые его сопровождали, и направился в Вест-Индию. Там он подкупил губернатора Нью-Провиденса, чтобы тот позволил его людям сойти на берег, и подарил ему свой корабль и слоновьи бивни стоимостью тысячу фунтов стерлингов. Каждый из пиратов пошел своим путем: одни отправились в Каролину, другие – в Англию. Шестерых из команды Эвери в конечном итоге поймали. В октябре 1696 г. они предстали перед судом в Олд-Бейли в Лондоне и под давлением возмущенной общественности были приговорены к смертной казни.

В Индии новость о нападении на корабль так сильно разозлила Великого Могола, что он пригрозил выгнать Ост-Индскую компанию и всех англичан с территории империи. Властям Британии удалось возместить ущерб, нанесенный пиратами, только благодаря искусной дипломатии и обещанию привлечь Эвери и его команду к ответственности. Но поймать пирата так и не удалось. Многие верили, что он прожил свои последние дни в роскоши на тропическом острове, но, по всей видимости, его обманули и лишили богатств торговцы в Уэст-Кантри, и он умер в нищете в деревушке Бидефорд в Девоне, «не имея денег даже на собственный гроб».