Читаем Под черным флагом. Хроники пиратства и корсарства полностью

Пираты, возглавляемые Шарпом (вскоре его место занял Уотлинг), провели Рождество на острове Хуан-Фернандес, находившемся примерно в 430 милях от побережья Чили. Затем они направились к городу Арика, где в стычке с испанцами погиб Уотлинг. Большинство пиратов считали, что главарем следует вновь избрать Шарпа, а меньшинство из 44 человек, включая Дампира, врача Уофера, пятерых маронов и двух индейцев, откололись от отряда и под руководством Джона Кука на большой лодке и двух каноэ направились к Панамскому перешейку. Там им удалось высадиться и ускользнуть от поджидавшего их испанского отряда в составе 150 солдат.

Затем начался трудный и мучительный переход к карибскому побережью перешейка. Пришлось идти по компасу через тропические джунгли. Непрерывно шли дожди, пираты вынуждены были преодолевать многочисленные речки и ручьи. Их спасли местные индейцы, которые показывали путь и предоставляли еду. Дампир в дневнике описал этот тяжелейший путь:

«На четвертый день мы начали наш марш рано, так как до полудня обычно было ясно, а пополудни шел сильный дождь. Но нам было в общем все равно: шел ли дождь, или светило солнце, ибо я совершенно уверен в том, что мы переходили реки по 30 раз в день… Мы не могли ни высушить одежду, ни обогреться, еды не было; все это делало переход очень тяжелым для нас… Когда мы перешли реку, то стали ждать отставших спутников… Через полчаса они подошли. Но тем временем прибыло столько воды, что ни они не могли перейти реку, ни мы им помочь. Мы решили подождать, пока вода спадет. Мы прошли две мили вдоль реки и там соорудили шалаши, пройдя за этот день 6 миль. Едва мы успели построить шалаши, как река еще больше разлилась и затопила берега, вынуждая нас отойти подальше. Ночь наступила до того, как мы смогли сделать новые шалаши, и нам пришлось лечь прямо на землю… Кто под одним деревом, кто под другим, и это было бы достаточно удобно, если бы погода была сухая. Но большую часть ночи шел необычно сильный ливень, сверкали многочисленные молнии и раздавались страшные раскаты грома».

Характерно, что больше всего Дампир заботился о сохранности своих дневниковых записок:

«Я достал толстый ствол бамбука, залепил его с обоих концов воском, чтобы вода не проникла внутрь. Так я сохранил мой журнал и другие записи, хотя мне часто приходилось перебираться вплавь».

И в дальнейших своих странствованиях Дампир всегда будет больше всего заботиться о сохранности своих записей наблюдений.

Наконец пираты вышли к карибскому побережью Панамского перешейка и встретили пиратского капитана Тристиана, корабль которого стоял неподалеку. В благодарность за оказанную помощь пираты отдали индейцам все оставшиеся у них вещи и деньги. После трехмесячного плавания на пиратском корабле Дампир отправился в Виргинию, английскую колонию на побережье Северной Америки, и около года проработал там на табачной плантации.

Тем временем Джон Кук сумел захватить испанский корабль, вооруженный 18 пушками, и назвал его «Ревендж» («Месть»). На этом корабле, где в составе экипажа был и старый знакомый Дампира врач Уофер, он отправился к побережью Северной Америки и весной 1683 года подошел к Чесапикскому заливу. Там Кук встретил Дампира и опытного штурмана Уильяма Коули, которые присоединились к экипажу «Ревенджа», включавшему 70 моряков.

Целью этого пиратского сообщества был Тихий океан. Но туда пираты решили плыть на лучшем корабле, чем их «Ревендж». Было решено, что захватить такое судно легче всего у берегов Африки. Действительно, добравшись туда, у берегов Сьерра-Леоне они захватили голландский корабль с 40 пушками, подготовленный к длительному плаванию, с запасами воды и продовольствия. Кук назвал захваченный корабль «Бечелес Делайт» («Услада холостяка»). Захват корабля дружественной Англии державы был актом грубого пиратства.

Кук повел захваченный корабль к берегам Южной Америки, планируя пройти в Тихий океан через Магелланов пролив. Но Дампир посоветовал ему этого не делать из-за опасности плавания через пролив без карт и с такой ненадежной, недисциплинированной командой. Он предложил обойти южноамериканский материк, оставив к северу мыс Горн.

Английский корабль XVII в.


Обогнув в штормовую погоду мыс Горн, Кук направился к берегам Чили. Вместе с встреченным там английским корсарским судном «Николас», которым командовал Джон Итон, Кук направился к острову Хуан-Фернандес для того, чтобы дать отдых командам, пополнить запасы воды и продовольствия.

Когда 22 марта 1684 года оба корабля подошли к этому необитаемому острову, то моряки увидели на берегу человека. Дампир и Уофер узнали его. Это был индеец Уильям, который случайно остался на острове, когда пираты под командованием Шарпа отдыхали там три года назад. Он выжил, этот индейский Робинзон Крузо, охотясь на коз и вылавливая с помощью самодельных рыболовных крючков рыбу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Другая история

По закону револьвера. Дикий Запад и его герои
По закону револьвера. Дикий Запад и его герои

Дикий Запад овеян легендами. Сотни книг и фильмов в жанре «вестерн» прославляют мужественных шерифов и отчаянных бандитов. Но каковы же были они на самом деле? Что в их жизни правда, а что — вымысел? В действительности благородный Уайетт Эрп вдруг оказывается содержателем публичного дома и хвастливым лгуном; защитник простого народа Хоакин Мурьета — кровожадным палачом, убивающим бедняков всего за несколько монет; а знаменитый головорез Билли Кид — мальчишкой, который тщетно пытается жить честно!Вы держите в руках книгу, написанную на основе исторических источников и архивных материалов. В ней впервые на русском языке рассказывается без прикрас о реалиях Дикого Запада и о людях, ставших героями многочисленных легенд.

Юрий Викторович Стукалин

Приключения / Культурология / История / Вестерны / Образование и наука
В плену страстей. Женщины в истории Рима
В плену страстей. Женщины в истории Рима

Этой книгой можно заменить увесистый том о Римской империи. В ней есть все: готовятся завоевательные походы и заговоры, Цезарь переходит Рубикон, Брут убивает Цезаря… Довольно полно показана и другая история: ужасающие убийства и чудовищные извращения — казни, оргии, кровосмешение, животная похоть. С рабами и гладиаторами, солдатами и матросами занимаются любовью не только императрицы, но и многие императоры и их сыновья. Рим, Вечный город, предстает как место вечного разврата и жестокости. И в центре этого мира обмана, интриг, кровопролития и сладострастия — женщины.Автор книги, профессиональный историк, представляет богатую галерею портретов женщин античности (и знаменитых, и известных только специалистам) — весталок и куртизанок, цариц и императриц, близких родственниц римских императоров (матерей, сестер, дочерей), а также их любовниц. Они были разными, но все обладали немалой властью и творили историю вместе с преклонявшимися перед ними мужчинами.Книга написана на основе исторических материалов. Цитируются десятки работ античных историков и писателей.

Геннадий Михайлович Левицкий , Геннадий М Левицкий

История / Образование и наука

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука