Под чертой (сборник)

Я вовсе не хочу сказать, что знание, что ты все время под колпаком, сильно вдохновляет. Просто к нему привыкаешь и перестаешь замечать, как не замечает камер участник реалити-шоу. В начале 2000-х британские журналисты сняли сюжет о том, что ежедневно лондонец попадает в поле зрения 18 камер слежения. Тогда это вызвало дискуссию: хорошо это или ужасно? После терактов в Лондоне (когда их устроители были найдены благодаря камерам) дискуссии утихли. Кстати, в этом одна из причин, почему в Англии не сомневаются в резонности обвинений в убийстве Литвиненко, предъявленных нынешнему депутату Госдумы Луговому: маршруты и жертвы, и предполагаемого палача остались на видео.

Соображения даже не текущей безопасности, но неотвратимости расследования перевешивают неприятное ощущение от постоянного мониторинга твоей жизни.

Да, таков сегодняшний алгоритм: боишься чего-то лишиться – сделай предмет страха доступным всем. Если же будешь скрывать – секрет украдут. Секретить, запрещать, скрывать, да еще и подвергать репрессиям – тупиковый путь. Это ясно давно, и в этот тупик попадали многие. Четверть века назад американский биохимик Александр Шульгин стал занимался синтетическими психоактивными веществами, причем опыты, как Луи Пастер, проводил на себе, пытаясь ответить на вопросы: опасно ли это? Каков эффект? У Шульгина возникли колоссальные проблемы с ФБР – как сегодня у его российского коллеги возникли бы с Госнаркоконтролем. Шульгина должны были вот-вот арестовать, его записи – изъять. И тогда Шульгин выложил свою книгу «Фенилэтиламины, которые я знал и любил» в открытую сеть. И борьба стала бессмысленной.

Увы и ах: стены в нашем доме становятся стеклянными.

Очки-компьютер тому подтверждение.

Но, похоже, в компенсацию за выставление нас на всеобщее обозрение мы начинаем лучше видеть других и меньше бояться, что нас не поймут, засмеют или побьют.

И значит, можно меньше тратиться на охрану.

2013

57. Мой идеальный учебник истории// О патриотических фальсификациях и об историческом мышлении

(Опубликовано в «Огоньке» под заголовком «Каким будет прошлое» http://kommersant.ru/doc/2208998)

Относясь скептически к идее единого школьного учебника по истории (как и любого учебника, призванного воспитывать патриотизм), обозреватель «Огонька» все же предался мечтам об учебнике идеальном.

Если бы я снова стал 17-летним юношей, обдумывающим житье, то пошел бы на истфак, а не журфак.

По простой причине: история для меня – это инструмент (в том же смысле, в каком инструментом является, например, математика). А журналистика – это ремесло, которому очень не хватает этого инструмента. В 1980-х курс истории на журфаке МГУ занимал 2 семестра из 10. Сейчас ситуация та же. Еще в двух столичных университетах, где я преподавал, будущим журналистам историю читают либо два, либо один семестр. Так что если вы встретили в печати (в телеэфире, по радио) благоглупость вроде «тысячелетней истории русского народа» – это результат такого образования.

И журналисты еще в преимущественном положении!

Сегодняшний средний русский с точки зрения понимания истории собственной страны – совершенный школяр, которого пичкали датами либо (в лучшем случае) биографиями героев. 1240 год – Невская битва и князь Александр. 1380 – Куликовская битва и князь Дмитрий, плюс благословивший его на бой кровавый, святой и правый Сергей Радонежский. Славься, славься, русский народ.

Этот подход многим кажется единственно возможным. А то! Даты – это ведь исторические маркеры, не так ли? А лица – это олицетворение гения русского народа, даже если речь о домосковской Руси, где не было еще никакого русского народа, а был только, условно говоря, руський народ (кстати, западные слависты порой к этому термину и прибегают: «Rusians» – от «Rusia», «Русь»)?

Однако проблем у этого подхода две. Первая – легкость дегероизации. Вторая – скука дат и цифр. В самом деле, попробуйте-ка (вот мини-тест) без подсказки ответить: сколько императоров сменилось в России с 1725 по 1741 год, то есть с Петра Великого по Елизавету Петровну? (Правильный ответ: 6. Обычно забывают умершего от оспы-«африкановны» подростка Петра II, плюс Ивана Антоновича, малюткой свергнутого с престола…). А вот тест на расширенные знания: насколько велика была Невская битва и с кем Александр Невский в ней бился? (Правильный ответ: это была небольшая приграничная стычка, в ней погибло 20 русских, а точнее, руських, поскольку России не существовало. У шведов о ней упоминаний вообще нет. А противостоял князю Александру воевода Спиридон: читайте новгородскую летопись первого извода. Тогда станут ясны горы лжи, нагроможденные вокруг действительно интересного и яркого князя Александра Ярославовича).