Под чужим солнцем

– Что будешь делать сегодня?

– У меня лекции.

– Весь день?

Я подула на горячий напиток и осторожно отпила.

– Кажется, да. Почему ты спрашиваешь?

– Просто хочу знать, – сказал он, откидываясь на спинку стула.

– Да, весь день.

– А с группой по проекту встречаться не будешь?

– Может быть. – Я вздохнула.

– Может быть? Ты либо будешь с ними встречаться, либо нет.

– Прекрати.

– Прекратить что? Заботиться о тебе?

– От того, что тебе нужно постоянно знать, где я нахожусь, я чувствую себя словно заключенный в тюрьме.

Он засмеялся:

– Ну, неплохая у тебя камера.

Я заметила, что он раздражен, но не смогла смолчать.

– Перестань.

Ричард отложил бумаги.

– Нет, это ты перестань. Разве ты не понимаешь, насколько необдуманно поступаешь?

– Необдуманно? Потому что я не хочу сообщать тебе, что я делаю каждую минуту, которую мы проводим друг без друга?

– Это называется «взрослые отношения».

– Нет, это называется «контролировать другого человека».

Ричард медленно встал. Посмотрел на меня своими светлыми глазами.

– И у тебя еще хватает наглости высказывать мне все это после всего, что я для тебя сделал? Знаешь ли ты, сколько женщин хотели бы оказаться на твоем месте? Они сделали бы все что угодно, чтобы жить в такой квартире, ездить на элитные курорты и носить одежду и украшения стоимостью в сотни тысяч крон.

– Ты думаешь, я с тобой из-за этого? В таком случае ты абсолютный дурак.

– Не говори со мной таким тоном. Ты не знаешь, какой стресс я испытываю, – ответил он.

– Я буду говорить так, как хочу.

– Не в моем доме.

– В твоем доме? Разве мы живем не вместе? Да ты просто больной. Я буду делать то, что хочу. Я буду ходить, куда хочу, и встречаться с теми, с кем хочу.

– Разве ты не понимаешь, что я беспокоюсь за тебя?

– Да, понимаю, но не понимаю почему. Тебе кто-то угрожает?

– Нет, – ответил он, но я заметила, как он напрягся.

– А похоже на то. Ты что-то сделал и теперь боишься, что они отомстят тебе через меня, – сказала я и увидела, как вспыхнули его глаза. – Почему бы тебе просто не пойти в полицию?

– Нельзя втягивать в это дело полицию.

– Почему?

– Потому что я так сказал.

– В таком случае в полицию пойду я.

– Не пойдешь! – закричал Ричард и толкнул меня. Не знаю, было ли это преднамеренно, но я ударилась об стену. В тот момент, когда я столкнулась с бетонной стеной, что-то во мне хрустнуло, тело пронзила боль.

Я застонала и посмотрела на Ричарда. Он все так же спокойно стоял и разглядывал меня.

– Извини, – сказал он. – Господи, как ты?

Я схватилась за спину, не зная, что ему ответить.

– Я не хотел, – заговорил он испуганно. – Я не знаю, как так вышло. Пойдем, я тебе помогу.

Он протянул мне руку, я неохотно оперлась на нее, и Ричард проводил меня к дивану.

Он взглянул на часы.

– Мне нужно бежать на встречу, мне правда очень жаль. Ты в порядке? Принести лед?

– Нет, все нормально, – выдавила я.

– Ладно. Поговорим вечером, – сказал он, сжимая мне локоть. Потом отпустил меня и вышел.

Я сидела на диване и не могла двинуться. Что мне делать? Спина болела, и я пыталась привести мысли в порядок. Уйти от него, собрать вещи и уйти? Ричард попросил прощения, сказал, что он не хотел, но ведь нельзя просто случайно швырнуть кого-то в стену?

Я подумала о пистолете в ящике его стола, на глазах выступили слезы. Что вообще происходит? Онемение распространилось по всему телу. С одной стороны, я хотела показать Ричарду, что он перешел все границы, что со мной так нельзя, с другой, мне очень хотелось, чтобы все стало как раньше. Чтобы все его неприятности закончились и мы бы снова зажили обычной жизнью. Ричард сам не свой, он не справляется со свалившимся на него стрессом.

Я ушла в ванную и включила душ, разделась и подставила тело под горячую воду. После душа я осмотрела себя в зеркале. Увидела красное пятно на спине, которое все еще ныло, и меня захлестнул стыд. Надо было поговорить с кем-то о том, что случилось. Я подумала, не позвонить ли маме, но представила себе, что она скажет, и поэтому набрала номер Эллинор. Мы не очень часто общались, но я знала, что она всегда рядом.

Она ответила после третьего гудка, и, услышав ее голос, я расслабилась.

– Линнея, привет! Как здорово, что ты позвонила. Как дела?

– Привет. Ну, в общем… – сказала я и замолчала.

Голос Эллинор сразу же изменился.

– Что-то случилось?

– Да, только не знаю, возможно, я раздуваю из мухи слона.

Я подробно рассказала о нашей ссоре, пытаясь объяснить, какую роль в ней сыграла. Что я спровоцировала Ричарда, что я спорила с ним, хотя прекрасно понимала, как он сейчас напряжен. Эллинор внимательно меня выслушала.

– Совершенно не важно, что именно ты сделала, – сказала она. – Так нельзя.

Ее голос излучал уверенность и утешение, и я наконец решилась отпустить бурлящие в груди эмоции.

– Я не знаю, что мне делать, – всхлипнула я.

– Обратись в полицию.

– Нет, не могу.

– Почему? Ты считаешь, он имеет право тебя бить?

– Нет, но я не уверена, что хочу заявлять на него. Что вообще из этого выйдет?

– Я понимаю, это непросто, – вздохнула Эллинор. – Но ты просто можешь пойти туда и посоветоваться. Ты не первая, кто проходит через это.