Под чужой личиной (СИ)

Это я поняла даже поздним вечером, в тревожном свете газовых огней, как попало разбросанных по нешироким улочкам. Дома теснились, едва не соприкасаясь стенами друг с другом; в несколько этажей, отчего первый этаж казался вдавленным в землю и каким-то скособочено-просевшим. Горожане не проявляли особой радости к уставшим и посеревшим от пыли путникам, провожая нас пренебрежительными высокомерными (даже оборванцы-нищие) взглядами, а уж опознав во мне ведьму (я не особо скрывала свои способности, освещая изрытую глубокими колдобинами дорогу световой дугой, зависшей над мои плечом), богоугодно осеняли себя крестным знамением, трижды сплевывая через левое плечо. Будто бы это действительно помогало. Впрочем, находились и полностью противоположно настроенные, с видимым интересом обшаривающие мою фигуру в поисках должных округлостей, но, заметив в приложение к красавице двух не абы как вооруженных наемников, споро ретировались, не желая заводить более тесное знакомство как со мной, так и с мечами (и кулаками) моих сотоварищей, не без ума полагая, что девчонка не достойна увечий, которые будут присовокуплены к волнующим изгибам добычи. Мое ошеломление столицей постепенно сходило на нет...

- Ну как? – хитро прищурился Мор, когда мы, найдя неплохую корчму, расселись за грубо отесанный столик, небрежно свалив вещи в кучу. Раф пошел уводить лошадей в конюшню, и заказ плотного ужина для трех голодных воинов лег на мои хрупкие плечи.

- Гадость, – честно призналась я, выплевывая “дивное” кушанье обратно в тарелку. Что это было, я так и не поняла, но перепрелый вкус сей пищи еще долго будет аукаться мне, уж я-то знаю.

- Я фро фород, – странное дело, но наемник уплетал “гордость” заведения с завидным аппетитом, причмокивая.

- А, – до меня смысл сказанного дошел через пару минут. – Ничего. Нормально.

- Гхмгхр!.. – с набитым ртом рассмеялся он, чудом удержав внутри непережеванной почти целую тарелку безвкусного, но тем и противного, на мой взгляд, деликатеса.

- Ничего смешного, – обиженно буркнула я, вяло копаясь двузубой вилкой в тарелке с надеждой найти хоть что-то съедобное. Ничего знакомого кроме вареной морковки, мазохистски загнутой в мертвую петлю, так и не нашла, но сей шедевр кулинарного зодчества (И кто только так издевнулся над бедным корнеплодом? Природа? Не верится как-то...) аппетита у меня не вызвал, даже наоборот – есть совершенно расхотелось.

Заглянувший на огонек безумно голодный Раф (И куда он четверть часа уводил коней? Никак, к городским воротам.) ел все без разбора. Приличий ради поинтересовался, буду ли я свою порцию, но, так и не дождавшись ответа, выгреб все кулинарные изыски местных поваров и, не особо утруждая себя пережевыванием (не удивлюсь, если он даже вкуса не почувствовал), в пять минут умял две битком набитые тарелки. Но и этого ему показалось мало.

Следующие полчаса разносчицы только и делали, что убирали пустые емкости, а взамен приносили все новые и новые порции с “блюдом дня”. Судя по зеленоватой корочке на “свежеприготовленном как-то-его-там”, блюдом дня оно было последние несколько недель, причем до сегодняшнего вечера особым спросом у клиентов не пользовалось.

- Все когда-то бывает первый раз, – выдала я гениальную мысль, подперев ладонью подбородок и наблюдая с каким воодушевлением Эрафэн уплетает седьмой заказ. Все та же мутно-сероватая гадость, отсутствующий вкус которой подкатывал к горлу всякий раз, как мой напарник принимался нахваливать кушанье.

Наконец, я не выдержала, и, подхватив суму, вышла на свежий воздух. Чернильное небо заволокли тучки, но я надеялась, что к утру их сметет куда-нибудь в сторону. Желательно, на юг, чтобы уж точно не попались по дороге.

Зябко поежившись в тонкой летней куртке, я устремила свой окрыленный взор к небесам, пытаясь разобрать с какой стороны север. Видимо, черта города мало располагала к ориентированию по сторонам света, и я оставила глупую попытку узнать, куда нам предстоит двинуться с рассветом. Хотя, назвать время моего пробуждения зарей даже с натяжкой будет не слишком честно. Особенно по отношению к трудолюбиво кукарекающим с первой зорькой петухам.

Я собралась идти обратно в харчевню, на втором этаже которой мы сняли три небольшие одноместные комнатушки, но, обернувшись, воткнулась носом в явно мужскую грудь. Опасливо подняв глаза на предмет аварии, я перевела дух.

- Тоже раздражает монотонное жевание Рафа?

- Хм, по-моему, от него все посетители не в восторге, – хрипло выговорил Мор, словно выдавливая из горла давно засевший там ком. Посмотрел на темный, без единой звездочки небосвод. Потом на меня. – Знаешь, ты напоминаешь мне одну мою старую... знакомую... – начал он, но я, фыркнув, его перебила:

- Старую?!