Под диктовку Альцгеймера

— Да в соседнюю квартиру зашел. — охотно пояснил маньяк. Ричард дернулся было что-то сказать, но получил от Захара ногой в челюсть и снова закашлялся. — Я ж заранее обычно выясняю, в какой квартире люди на стреме, а в какой можно просто зайти, постоять в коридоре и выйти, когда шухер прошел. Обычно же как: вижу девку смазливую в магазине, иду следом, смотрю, в какую квартиру зашла, где свет вспыхнул. Затем обхожу остальные хаты на ее этаже и ниже. Там запоры любые могут быть, справлюсь. Даже если следы от моих железок останутся, разве тупые менты станут у соседей замки осматривать? — он довольно захихикал. — Ночью смазываю петли у дверей, куда зайти хочу, да и все дела. Тихонько там стою, хотя на ржач пробивает, когда слышу, как по площадке мечутся тупые курицы, или орут благим матом.

Вот девицу, к которой подруги шли, как мастерски завалил! Потом в соседней квартире стоял с приоткрытой дверью, в щелку смотрел на дур, и не поверите — так хотел выйти да их всех там положить! Даже не знаю, чего сдержался. Камеры-то домовые я всегда заранее отключаю, меня поймать нереально, сколько бы народу не завалил.

— А как же выясняете, что в соседней квартире безопасно? — не унималась Эльвира.

— Да прихожу за пару дней до часа Хэ, говорю, что сантехник, соседи снизу жалуются на протечку, уже плавают там у себя, днем звонили, а им никто дверь не открыл. Тут-то и узнаю, пустая ли обычно квартира. Если нет, то жильцы возбухать начинают, мол, дома мы, никто нам не звонил и на протечку не жаловался! А если не бухтят, то все и понятно. Потом внутрь захожу, по санузлам прохожусь, видно же, кто дома и насколько по любому пустяку в коридор выскакивают. Кто-то не открывает, конечно, да и пофиг. Мне же одна всего квартира и нужна запасная, хоть на самой площадке, хоть этажом ниже.

— Но зачем? Вы их даже не насиловали! — в голосе Эльвиры звучало искреннее изумление.

— Ну ты даешь, овца! — маньяк начал злиться. — Они ж ко мне по ночам все приходили! И ласковые такие, все делали, что я велел. А ты знаешь, что я им приказывал?

Он явно жаждал поведать подробности, но Эльвира молча отошла, кивнув Петру. Тот деловито предложил маньяку:

— Выбирай: или мы звоним в полицию, передаем записанное на диктофон признание и вас обоих, или…

— Что сделать надо? — оживился тот.

— Удавка у тебя с собой?

— Обижаешь, начальник! — удивился тот. — Где ей еще быть?

— Тогда все просто. Ты сейчас душишь вот этого урода. — он кивнул на Ричарда, который от шока только молча открывал рот и таращил глаза. — И уходишь отсюда нафиг. А если нет, ну что ж, твой выбор.

— Да что ж я, дятел, ради урода в тюрьму идти? — искренне развеселился маньяк. — Развязывай руки, придушу его в лучшем виде.

— Отлично. Погоди, дамы выйдут, и приступишь.

Петр требовательно посмотрел на Зою, но та лишь тряслась, закрыв руками лицо. Эльвира подошла к ней, приобняла за плечи и чуть ли не силой вывела из квартиры. Гарик, шаркая ногами, выполз следом.

Идти по лестнице пешком сил не было, поэтому вызвали лифт. Выйдя на улицу, Эльвира вздохнула полной грудью, а Гарик рысью бросилась куда-то вбок, за дом, в темную расщелину между высотками.

— Куда он? — Зоя пугалась уже любого шороха.

Плохо ему. — коротко ответила Эльвира. — Я через такое уже проходила. А теперь мне… все равно.

Гарик вернулся через пару минут, весь какой-то помятый, с бледным лицом, казавшимся из-за неяркой подсветки зеленым, как у утопленника. Он подошел к Эльвире и тихо спросил:

— Ты-то как?

Глава 15. Эльвира

— В порядке. — я лишь пожала плечами. — Даже рада. Весь мир мне не переделать, но хоть какие-то уроды получат по заслугам.

Зоя вдруг дернулась, отбежала от нас шагов на двадцать и привалилась лицом к стене. Свет из окон обрисовывал ее силуэт, и я видела, как подсвеченные плечи трясутся, как она бьется лбом о дом, словно в трансе, но что делать, я не знала. Наверное, просто дать ей успокоиться.

— И ты так спокойна? — теперь Гарик смотрел куда-то вниз, на свои ботинки. Теперь неверное освещение превратило его лицо в гипсовую посмертную маску.

— Дорогой, я стала ведьмой от горя и бедствий. — грустно процитировала я. — Ты выбрал не ту женщину.

Он молчал, все так же глядя себе под ноги. Ну вот и кончилась его большая любовь, с облегчением и какой-то непонятной грустью подумала я, но он заговорил снова.

— Других женщин нет. Не существует. Особенно, — тут он слегка усмехнулся. — когда встретил настоящую ведьму.

Кажется, он взял меня за руки, и я позволила ему это. Но тут из подъезда вышли Петр с Захаром, химик подошел к нам, а напарник отправился к притулившимся неподалеку синим Жигулям.

— Эльвира, поехали. Зоя, вы остаетесь, позвоните в полицию, говорите все по плану.

Я развернулась к Зое. Она уже не билась головой об стену, но по прежнему прижималась к ней и тряслась так, что, казалось, вот-вот начнет осыпаться штукатурка. Сомнительно, что она смогла бы попасть пальцами по нужным цифрам, не говоря уж о том, чтобы что-то объяснить полиции.

Петр тоже смотрел на совершенно расклеившуюся докторшу, и лицо его все больше мрачнело.