Под глифом "Бесконечность" (СИ)

— Удержание гражданина против его воли карается транс корпоративным законодательством, — ровным голосом продекламировал Вик. Натравить бы на него юристов. — Мои адвокаты направят тебе претензию.

— Г-гражданина? — удивился Линц, — вас-с нет. Вы — не граждане, ты и т-твоя альфа, — он склонился к самому лицу, — вы даже не люди. А тв-вои ад-двокаты даж-же не узнают, что т-ты зд-десь. Да и защищать теб-бя врядли ст-танут. После так-кого.

Вик скосил взгляд на собеседника. Вроде бы в своём уме, не похож на безумца.

— А крошка Алекс на тебя работает, да? — усмехнулся Вик.

— Ал-лекс? — Линц задумался, провёл рукой по голографической панели и перед Виком развернулся экран. Новостной выпуск в реальном времени. На нём окровавленный, изувеченный труп, в котором едва ли можно было узнать здоровяка грузили в аэробот коронера.

«На записях камер видно, как жестоко с несчастным музыкантом расправился некто» Затем запись камеры, где фрагментами было видно, как Вик уходил от погони, а затем кто-то похожий на него, методично добивал Алекса ногами.

А затем фрагмент интервью у дознавателя, в котором Вик узнал «бобра»

«— Последняя встреча у Александра Роуза была с неким человеком, проживающим на территории объединения Арканум под псевдонимом «Вик Вендетто». Они были вместе в локации игры.

— Считаете, он мог бы сотворить такое? Это противоречит всем законам и Терры, и Арканума.

— Уверен, да. Его эмоциональный фон граничит с красной зоной. Мы давно за ним присматривали, но не могли ничего доказать. Законодательство Арканума довольно гибко и оставляет много дыр для существования таких вот нелюдей.

— Считаете, Арканум следует подвести под законодательство территориальных эдиктов Терры?

— Думаю, да. Такие прецеденты не должны случаться.

— Что станет с виновником?

— Он понесёт наказание, едва оперативные мероприятия будут завершены и вина будет доказана»

Линц махнул рукой, и трансляция свернулась. Алекс мёртв? Так скоро? И грубо, но эффективно, в этом обвинили его, Вика.

— Вид-дишь? — Линц холодно улыбнулся, — твоё существование вне этих стен спорно.

— Запись можно опровергнуть, — Вик скосил взгляд на тёмный силуэт.

— Но нельзя опровергнуть тесты ДНК и прям-мые доказатт-ельства. Думаю, дел-ло решённое.

Что ж, крошка Алекс, Тори была права, тебя готовились убить.

— Сейчас ты отд-дохнёшь, пока мы провед-дём пару тест-тов и возьмём образ-зцы тканей. Я выт-трясу все тв-вои сек-креты.

Линц снова у панели и манипулятор рядом приходит в движение. Поршень движется и в вену поступает состав. Вик сжал зубы. Глупо вышло.

— Эту операцию я гот-товил оч-чень давно и тщательно, — услышал Вик удаляющийся голос. — Теперь не мог-гу проигр-рать.

Глава 10

…Яркий свет бьёт в глаза, не давая сосредоточиться на цели. А она рядом, всего каких-то пятьсот метров. Перекрестье прицела, шершавый тёплый металл спускового крючка под пальцем. Приклад упирается в плечо. Один выстрел, и всё изменится. Но что-то происходит: небо темнеет и под ногами проваливается бетонная плита, проседая от грохочущего взрыва. Падение бесконечно. Камни бьют по плечам, а ноги, наконец, ударяются о землю. Кости, не выдерживают и ломаются.

«Дурак, ты…» снова не слышно имени, только девичьи ноги рядом, обутые в лёгкие сандалии. Откуда она здесь?…

— Поражение головного мозга может стать критичным.

— Продолжайте…

…И снова полутёмный коридор. Сломанные кости давно срослись, это был сон. Сон во сне, завёрнутый в бред, спрятанный в галлюцинации. В этом здании давно никто не живёт. Под подошвами хрустит отбитая штукатурка и куски бетона.

«Не ходи», снова она. Вик её знает, но не помнит имени, и лица увидеть не может. Оно словно бы прячется, стирается в этой галлюцинации. Она уже давно мертва, эта девушка. «Не ходи, дурак»

Но там, за дверью — важное. Нельзя не идти. Движения трудны и замедленны. Дверь не поддаётся.

За ней слышны стоны раненых. Но она не поддаётся. Даже плечом нельзя её сдвинуть, а другого пути нет. Тупик…

— Это третий криз за последние сорок восемь часов, я прерываю сеанс.

— Ему это не повредит.

— Я вижу лучше вас, господин Линц. Вам нужен функционирующий биенид, не так ли?

— Ответы мне тоже нужны.

— Терпение…

Терпение. Что толку стоять перед этой дверью? Она не откроется. Назад? Там тоже тупик.

«Скажи», — девчонка без лица стоит за спиной в летнем платье и сандалиях.

«Что сказать?» — мог бы он спросить, но не может говорить, рот зашит. Грубыми стежками хирургической нитью. Губы онемели и не двигаются. Нет голоса. Нет имени. Нет прошлого. И будущего тоже нет.

«Любишь её?»

Кого? Кого ему любить? Все там, за дверью, где сейчас льётся кровь, ею даже пахнет. Но он не может туда попасть, и дать знать, что рядом, тоже не может.

«Так же как меня?»

Это больно. Она — воплощение всего, что он хотел бы забыть, почему она не за дверью, а здесь, перед ним? Словно кожа расползается под её взглядом, горит, как от кислоты и слезает клочьями, обнажая сосуды и мышцы. Нельзя сказать, нельзя думать, и вспоминать тоже нельзя.

— Вик Вендетто? Слышишь меня?