Под игом чудовищ. Книга 2

— Чёрт возьми. — он покачал головой и сплюнул в сугроб, имевшийся в углу двора у ворот, — Ни за что бы не поверил. Но против фактов трудно спорить. Ладно. — тут он поворачивается к своим охламонам, и приказывает. — Коня этому паршивцу! Быстро. А вот этого уведите в конюшню, да пусть Шрайвер займётся им, пока не простыл.

— Благодарю, сержант, сэр!

— Может, зайдёте, погреетесь… Да другим способом согреетесь, рядовой? — он мог и не подмигивать, я его «тонкую» хитрость вычислил на раз!

— Н-нет, сэр. Спиртное на меня в мороз плохо действует. Я становлюсь буйный. Кому этого не знать, как не вам, сэр!

— А вот это точно. — он хлопает меня по плечу. — Вот теперь я верю, Альварес, что это действительно ты! А помнишь сам-то, как мы друг другу!..

— Разумеется, сэр! Вы тогда меня так отделали…

— Да ладно тебе! Я-то знаю, кто кого тогда отделал! Не скромничай.

Не успел я подумать, как полезно не ломать гордеца и пофигиста, а слушать и мотать на ус вообще всё, что оказывается в пределах слышимости, как привели коня. Да и слава Богу: а то сержант мог бы попытаться вспомнить и ещё о каком-нибудь эпизоде армейского быт, о котором я не знал бы. Ну а случай в трактире «У Мозеса» «вспомнить» было не трудно: о нём не сплетничал только ленивый. А я, пока меня везли в возке её Величества, только тем и развлекался, что просто нагло подслушивал. О чём ведут речь простые солдаты. И кто из рядового и сержантского состава как развлекается. (Ну, тут без вариантов: пьёт, в основном! Дерётся: один на один, или уж подразделение на подразделение. Но — только голыми руками! Иначе — Трибунал! Ну, и, само-собой, профессиональных шлюх да маркитанток трахает!..)

Залезаю на нового коня, спрашиваю:

— Как этого зовут?

— Экклезиаст, рядовой. Ну, счастливого пути.

— Спасибо, сержант, сэр! И… Не сердитесь на меня. Я, когда трезвый, неплохой парень! Правда-правда!

— Ты эту байку кому другому продай! Ха-ха. — сержант мой криво усмехается. Но потом, хмыкнув, добавляет, — Ладно, я уже не сержусь, Альварес. Всё нормально. Подумаешь — девку не поделили. Её всё равно через пару дней какой-то идиот увёз в Карпадос. Любовь, у них, понимаешь!.. Ну, счастливо тебе добраться. А то и правда: метёт так, что хороший хозяин собаку на улицу не выгонит!

— Так то — хороший, сэр!..

Ворота закрылись под дружное ржание всех караульных. И, само-собой, сержанта.

Им всё же пришлось остановиться через пару десятков миль, в очередном трактире. Началась жуткая метель, и продувало так, что не спасали и её новый камзол, и вторые штаны, из которых они вытряхнули двоих из более крупных нападавших ещё там, в первом трактире, логично рассудив, что им-то они уже не понадобятся.

Правда, внутри низкого и тоже закопчённого до черноты помещения было вовсе не столь тепло, как хотелось бы, но хотя бы не дуло. К счастью, из людей внутри никого не обнаружилось, кроме хозяина, а вот как владелец почтенного заведения борется с пытающимися ограбить его, стало понятно очень быстро: на половичке у ближайшей печи грелись три огромных косматых волкодава неопределённой расцветки. Но со вполне определёнными достоинствами: клыки из-под почти чёрных толстых губ торчали на добрый дюйм. Леди Маргарет хмыкнула:

— Вот уж с кем бы не хотелось… Хорошие собачки.

Они сели за один из столов, расположившись подальше от опасного соседства.

Вытирая лоснящиеся от масла руки о засаленный до серости передник, к ним подошёл хозяин:

— Чего изволят господа? О, прошу прощения: я становлюсь близорук на старости лет: чего изволите миледи, и вы, милорд?

Она не стала усложнять ему жизнь:

— Вы ведь уже приготовили жареную картошку и отварную говядину? — она почуяла, как напрягся и трактирщик, и её спутник, и поспешила успокоить их насчёт своего дара «ясновидящей», — Я просто учуяла их аппетитные запахи. Пахнет восхитительно, кстати. — пришлось покривить душой, потому что запахи еды на самом деле перебивали запахи въевшегося в стены и балки калённого масла, пота, и гари, — Ну так нам — по порции. И того и другого. И грога. По кружке.

— Запах грога вы тоже «учуяли», миледи? — вот ведь настырный и подозрительный он стал после поцелуя. Особенно после поцелуя. Похоже, считает, что она и правда — ведьма. Специально «влюбившая» его в себя. Ну, или ясновидящая.

Она тяжёлым взглядом посмотрела на него. Затем вздохнула:

— Никакая я вам не ведьма, лорд Айвен. — он мило покраснел: значит, в самую точку! — С другой стороны, не отказалась бы. Так хочется иногда просто пожить спокойно! Предвидя и предчувствуя всё, что случится! И — главное! — зная, как избежать…

— Да уж, миледи. Избежать проблем и хлопот мечтает каждый. Как и смерти.

— Вы правы. Но вот что интересно, милорд Айвен. До того, как вы меня спасли, вы думали, что влюбились в меня по своей воле. А сейчас, выслушав то, что я вам поведала, и увидев то, как я помогла вам справиться с нашими… э-э… проблемами, там, в предыдущем трактире, вы считаете, что это я вас охмурила. Навела чары. Околдовала.