Читаем Под южными небесами полностью

Но страхъ Закрѣпиной былъ напрасенъ. Разбѣжавшійся быкъ не могъ сразу остановиться, перескочилъ черезъ горбуна, и когда успѣлъ обернуться, горбуна уже не было на мѣстѣ. Горбунъ вскочилъ и отбѣжалъ къ барьеру на противоположную сторону. Громъ рукоплесканій. Быкъ остановился и искалъ горбуна. Передъ глазами быка выступилъ и остановился передъ нимъ, помахивая своей красной испанской фуражкой, тореадоръ въ черной курткѣ съ двумя медалями на красной и зеленой лентахъ, въ бѣлыхъ чулкахъ съ красными стрѣлками у щиколокъ. Быкъ нагнулъ голову и ринулся на него. Тореадоръ подпустилъ его къ себѣ и въ то время, когда быкъ хотѣлъ поднять его на рога, припрыгнулъ и перескочилъ черезъ быка вдоль всего туловища, остановившись у хвоста. Скачекъ былъ ловокъ до поразительности. Быкъ домчался до барьера и ударился въ него рогами, отошелъ отъ барьера и сталъ ногой рыть землю на аренѣ. Разъяренъ онъ былъ ужасно. На губахъ его показалась пѣна. Онъ фыркалъ. Тореадоры начали спасаться. Передъ глазами неистовствующей отъ рукоплесканій публики замелькали бѣлыя панталоны тореадоровъ, натянутыя на бедра. Они перепрыгивали за барьеръ.

-- Вотъ когда вспять-то пошли,-- сказалъ Николай Ивановичъ доктору.-- Спины начали показывать. Смотрите, сколько спинъ и бѣлыхъ штановъ. Такъ и взлетаютъ за перегородку. Для дамъ такія картины совсѣмъ уже не казисты.

Быкъ продолжалъ стоять разъяренный и рылъ передними ногами землю. Экартеръ, чтобы умѣрить его ярость, держалъ его за веревку, но быкъ обернувшись замычалъ и бросился на самого экартера. И старику экартеру пришлось перепрыгнуть черезъ барьеръ.

Публикѣ это не понравилось. Сейчасъ восторгавшаяся, она вознегодовала и начала свистать. Пошли свистки въ ходъ, ключи. Мальчишки закричали кукареку.

-- Трусы! Трусы! Проклятые трусы!-- раздалось изъ мѣстъ.

На арену полетѣло нѣсколько яблонныхъ объѣдковъ.

Тореадоры начали вылѣзать изъ-за барьера, но не отходили отъ него и держались за него руками, каждую минуту готовясь перепрыгнуть обратно.

Ругательства не смолкали. Вдругъ отъ барьера отдѣлился усатый тореадоръ въ черной курткѣ и мавританскихъ золотыхъ серьгахъ въ видѣ крупныхъ колецъ, подбросилъ вверхъ свою синюю фуражку и стремительно пошелъ на быка. Быкъ, увидавъ тореадора, бросился на него. Въ ту-же секунду тореадоръ остановился, подпрыгнулъ, перескочилъ черезъ быка и, мало этого, побѣжалъ еще за быкомъ въ догонку, нагналъ его, когда тотъ билъ рогами барьеръ, схватилъ за хвостъ и изъ всей силы рванулъ этотъ хвостъ. Рванулъ тореадоръ быка за хвостъ такъ сильно, что быкъ тотчасъ-же упалъ на переднія колѣна.

Эфектъ былъ потрясающій. Публика отъ свистковъ и ругательствъ снова перешла къ аплодисментамъ и неистовствовала. Въ дешевыхъ мѣстахъ летѣли въ воздухъ шляпы, фуражки, женщины подбрасывали свои вѣера, махали платками, зонтиками.

Когда быкъ поднялся съ колѣнъ и сталъ искать глазами своего противника -- противника на аренѣ уже не было. Торжествующій стоялъ онъ на барьерѣ и раскланивался.

Летучіе поцѣлуи летѣли и изъ мѣстъ, посылаемые женщинами красивому и статному тореадору. Даже испанка-наѣздница, сидѣвшая въ ложѣ съ французскимъ гусаромъ, и та не утерпѣла и когда тореадоръ обернулся въ ея сторону, приложила кончики пальцевъ обѣихъ рукъ къ своимъ губамъ и, чмокнувъ ихъ, послала сочный летучій поцѣлуй.

Глафира Семеновна это тотчасъ-же замѣтила, тронула доктора за рукавъ и сказала:

-- Смотрите, смотрите, какая срамница. И это при своемъ-то собственномъ гусарѣ!

-- Испанка... А у нихъ на бычьихъ представленіяхъ, очевидно, это принято,-- отвѣчалъ докторъ.-- Видите, не одна она. Тутъ сотни такихъ.

Дальнѣйшіе эксперименты съ быкомъ были излишни. Отворились двери, ведущія въ помѣщеніе быковъ, экартеръ бросилъ веревку. Быкъ, почувствовавъ свободу и видя входъ въ стойла открытымъ, предпочелъ кормъ дракѣ и побѣжалъ къ себѣ въ стойло.

XXIX.

-- Сейчасъ второго быка выпустятъ,-- сообщилъ докторъ Потрашовъ своей компаніи.-- Ну, какъ вамъ нравится это бычье представленіе? обратился онъ къ Глафирѣ Семеновнѣ.-- Да ничего...-- отвѣчала та апатично.-- А только въ немъ нѣтъ ничего смѣшнаго.

-- Погодите... Смѣшное будетъ еще впереди. Это когда четвертаго быка выпустятъ. Четвертый быкъ предназначенъ не для профессіональныхъ тореадоровъ... а для любителей изъ публики. Вѣдь это все профессіональные... Они прежде всего акробаты хорошіе и переѣзжаютъ изъ города въ городъ, гдѣ происходятъ представленія съ быками. Въ прошломъ мѣсяцѣ были представленія въ Фонтарабіи... Это верстахъ въ сорока отсюда... Въ началѣ августа были представленія въ Санъ-Себастьяно. Тамъ были и два настоящихъ боя быковъ,-- разсказывалъ докторъ.

Но вотъ на аренѣ показался второй быкъ. Животное также было на веревкѣ и вышло очень степенно. Николай Ивановичъ, какъ увидалъ, такъ сейчасъ и закричалъ:

-- Батюшки! Да это вовсе не быкъ, это корова! Вонъ и вымя у нея.

-- Корова и то,-- согласился докторъ.

-- Но вѣдь это-же фальсификація выпускать супругу быка, если продаютъ билеты на быковъ.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наши за границей

В гостях у турок
В гостях у турок

Лейкин, Николай Александрович — русский писатель и журналист. Родился в купеческой семье. Учился в Петербургском немецком реформатском училище. Печататься начал в 1860 году. Сотрудничал в журналах «Библиотека для чтения», «Современник», «Отечественные записки», «Искра».Глафира Семеновна и Николай Иванович Ивановы уже в статусе бывалых путешественников отправились в Константинополь. В пути им было уже не так сложно. После цыганского царства — Венгрии — маршрут пролегал через славянские земли, и общие братские корни облегчали понимание. Однако наши соотечественники смогли отличиться — чуть не попали в криминальные новости. Глафира Семеновна метнула в сербского таможенного офицера кусок ветчины, а Николай Иванович выступил самозванцем, раздавая интервью об отсутствии самоваров в Софии и их влиянии на российско-болгарские отношения.

Николай Александрович Лейкин

Русская классическая проза / Юмор / Юмористическая проза / Проза

Похожие книги

Оптимистка (ЛП)
Оптимистка (ЛП)

Секреты. Они есть у каждого. Большие и маленькие. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит. Жизнь Кейт Седжвик никак нельзя назвать обычной. Она пережила тяжелые испытания и трагедию, но не смотря на это сохранила веселость и жизнерадостность. (Вот почему лучший друг Гас называет ее Оптимисткой). Кейт - волевая, забавная, умная и музыкально одаренная девушка. Она никогда не верила в любовь. Поэтому, когда Кейт покидает Сан Диего для учебы в колледже, в маленьком городке Грант в Миннесоте, меньше всего она ожидает влюбиться в Келлера Бэнкса. Их тянет друг к другу. Но у обоих есть причины сопротивляться этому. У обоих есть секреты. Иногда раскрытие секретов исцеляет, А иногда губит.

Ким Холден , КНИГОЗАВИСИМЫЕ Группа , Холден Ким

Современные любовные романы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Романы
Жизнь за жильё. Книга вторая
Жизнь за жильё. Книга вторая

Холодное лето 1994 года. Засекреченный сотрудник уголовного розыска внедряется в бокситогорскую преступную группировку. Лейтенант милиции решает захватить с помощью бандитов новые торговые точки в Питере, а затем кинуть братву под жернова правосудия и вместе с друзьями занять освободившееся место под солнцем.Возникает конфликт интересов, в который втягивается тамбовская группировка. Вскоре в городе появляется мощное охранное предприятие, которое станет известным, как «ментовская крыша»…События и имена придуманы автором, некоторые вещи приукрашены, некоторые преувеличены. Бокситогорск — прекрасный тихий городок Ленинградской области.И многое хорошее из воспоминаний детства и юности «лихих 90-х» поможет нам сегодня найти опору в свалившейся вдруг социальной депрессии экономического кризиса эпохи коронавируса…

Роман Тагиров

Современная русская и зарубежная проза
Норвежский лес
Норвежский лес

…по вечерам я продавал пластинки. А в промежутках рассеянно наблюдал за публикой, проходившей перед витриной. Семьи, парочки, пьяные, якудзы, оживленные девицы в мини-юбках, парни с битницкими бородками, хостессы из баров и другие непонятные люди. Стоило поставить рок, как у магазина собрались хиппи и бездельники – некоторые пританцовывали, кто-то нюхал растворитель, кто-то просто сидел на асфальте. Я вообще перестал понимать, что к чему. «Что же это такое? – думал я. – Что все они хотят сказать?»…Роман классика современной японской литературы Харуки Мураками «Норвежский лес», принесший автору поистине всемирную известность.

Ларс Миттинг , Харуки Мураками

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза