Под каблуком у Золушки

— И всё же возьми, — он встал и вложил конверт ей в руки. — Прочитаешь на работе. Я может быть не умею делать такие красивые подарки, — задумчиво посмотрел он на поднятое со стола кольцо и тоже вложил его ей в руку. — Я слишком прагматичен. Но моё предложение по-прежнему остаётся в силе. И я по-прежнему буду ждать.

Он нагнулся, вдохнув запах её волос и, скользнув губами по щеке, сказал ей на ухо:

— Всегда.

Так с белым конвертом в руках она и вернулась в кабинет.

В гробовой тишине прошла мимо столов на своё место.

Осуждающие взгляды, заплаканное Инночкино лицо.

Спрятавшись от всех за монитором, она всё же залезла в конверт.

Сбербанк России любезно сообщал ей, что её ипотечный кредит погашен.

Глава 15

КАЙРАТ

Он возвращался в свою каюту оглушённый вращающимися лопастями вертолёта и горечью, что Рей улетела. Женщина, что его родила. Она любила его девять месяцев, нося под своим сердцем, полгода, что были им отпущены вместе, прижимая к своей груди, а потом тридцать лет, живя лишь надеждой. Кто? Зачем? За что лишили её единственного ребёнка? Но за то, что она не позвала Кайрата с собой, что не приняла его вот так сразу с первой встречи, Кайрат её не винил. Наверняка, за эти годы у порога дома этой богатой и влиятельной семьи не раз объявлялись их потерянные сыновья.

Он и сам не очень верил Роберте, что эта японка его мать. Но он должен был использовать этот шанс найти родителей. И он его использовал. Теперь в ближайшем же порту он сойдёт на берег и улетит туда, где ждёт его девушка, с которой он решил связать свою судьбу на всю оставшуюся жизнь.

Замок принял его карточку, загоревшись зелёным огоньком, он толкнул дверь и замер, опешив, не перепутал ли он каюту.

Воздушные шарики, серпантин и флажки с надписью: «С днём рождения!», растянутые по центру комнаты.

— Сюрприз! — вышла ему навстречу Роберта. — А ты думал, я забыла?

— Надо же! — Кайрат осмотрелся в приглушённом свете. Оценил накрытый закусками стол, красное платье, которое он раньше на Роберте не видел. — Ты даже в платье!

— С Днём рождения, Кай!

Она целомудренно чмокнула его в щёчку, и стёрла след, оставшийся от помады.

— Откроешь? — она протянула ему бутылку шампанского. — У нас есть столько поводов выпить.

— Начнём с моего тридцатилетия, я надеюсь? — улыбнулся он, разливая пенную жидкость.

— Конечно. Пусть все твои мечты сбываются, — протянула она бокал. — Какими бы сумасшедшими они не казались.

Лёгкий звон стекла закрепил этот тост, и Кайрат посмотрел на стол с закусками. К своему ужину в присутствии Рей он тоже не прикоснулся.

— Что здесь самое вкусное?

— Всё.

Роберта стянула с тарелки маленький бутербродик, прикрытый сверху креветкой, и Кайрат последовал её примеру.

— А ты полон сюрпризов, — сказала ему Роберта, когда они выпили за купленную картину. — Что ты теперь только будешь с ней делать?

— Что-нибудь придумаю, — отмахнулся он.

Организаторы аукциона заверили, что со всеми предосторожностями отправят его собственность в любую точку земного шара, когда он этого пожелает. А пока картина будет храниться в сейфе корабля. И он распорядился связаться с Рей Альварес и договориться о содержании картины в хранилище их семьи до того момента как он будет готов её забрать.

И это будет ещё одним поводом встретиться. Но теперь уже когда он это решит.

— Как думаешь, она тебе поверила? — спросила Роберта, имея в виду Рей.

Роб вела себя на удивление дружелюбно, мило и спокойно. Словно угомонилась, словно что-то отпустила. Но Кайрат не верил в её смирение.

— Трудно сказать. Она ни о чём не спрашивала.

Он отправил в рот ещё одно канапе.

— Вкусно!

— Я старалась, — улыбнулась Роберта. — И вот этот ещё попробуй.

Они ещё несколько раз поднимали бокалы за его юбилей и за картину, и за его семью. Кайрат съел пару десятков насаженных на шпажки ломтиков хлеба, промазанных разными начинками, пахнущих грибами, анчоусами, трюфельным кремом, прежде чем почувствовал лёгкое покалывание в пальцах.

Кайрат с недоумением посмотрел на свою руку, на всякий случай сжал и разжал кулак. А потом что-то словно стало копошиться в груди. Какая-то лёгкость стала распирать его изнутри, совершенно ничем не обоснованное, неконтролируемое счастье.

Он с недоумением посмотрел на Роберту. И может потому, что она улыбалась, ему тоже стало радостно. Совершенно по-детски глубоко и тупо ему нравилась эта комната, и эти стены, и эта девушка.

Кайрат подхватил её на руки и закружил по комнате в состоянии сильнейшего восхищения. И она смеялась у него в руках, и его пугал и её смех, и это неконтролируемое счастье своей неискренностью, но оно словно переполняло его вне зависимости от его желания.

Хотелось бегать, летать, восторгаться всем, что попадалось на глаза. Эти крошечные бутербродики. Он смеялся над ними так, что схватился за живот. А эти воздушные шарики! Великолепные, яркие, необыкновенные! Всё казалось нереально красивым, потрясающе живым, объёмным, чётким.

— Роб, что это? — спросил он минут через сорок своего безудержного веселья, пытаясь вернуть себе контроль над своим разумом.