Под каждой крышей свои мыши

* * *

В июне Мартин улетел в Техас вместе с Алексом проведать Джо. Едва успев закрыть за ними дверь, Яна почувствовала озноб и сильное недомогание. Был вечер пятницы, когда ее врач уже не работала. Температура поднималась все выше и выше."Что же мне делать? Я попробую русские антибиотики, благо они у нас есть, а так, мне здесь некому помочь, -- Мина давно покинула нас. Если будет совсем худо, придется вызывать неотложку... Ну ладно, в больницу меня привезут, а как назад? Такси, что ли вызывать? Дорого... Мартин сойдет с ума, если узнает, что я слегла! Моей маме я тоже не могу ничего сказать. Мне давно не было так худо, температура уже 40 С. За забором у соседки Фатии стоит дерево усыпаное лимонами -- говорят, лимонный сок с водой снижают жар. Может. попросить один лимончик? У них все равно пропадут... Нет, неудобно, а может, я заразная, хотя Фатия может просто оставить лимончик на пороге у моей двери... Не хватало еще, чтоб Мартин обнаружил мой хладный труп по возвращении домой..." Через три дня Яна поправилась. Никого из соседей не взволновало, что она несколько дней не выходила из дома. Когда Яна болела в своей квартирке в Петербурге, о ней заботились родители и сестра. Мартин и Алекс вернулись из Техаса на день раньше - поругались с Жозефиной. Скандал произошел после того, как Джо обнаружила, после купания Алекса в ванной, мыло осталось абсолютно сухим..."Это кто же так моется?!" Далее, постирав рубашки сына, она намерилась их перегладить. -- Мама, пожалуйста, не надо. В этих рубашках 60% синтетики и 40% хлопка, поэтому их достаточно просто повесить на плечики. Яна такие никогда не гладит... -- Как? Твоя жена не гладит твои рубашки? А чем же она занимается? Слово за слово, и в результате Мартин упаковал вещи и обменял билет на самолет.

* * *

Мартин и Яна прилетели в Петербург в конце июня и вновь остановились на канале Грибоедова. На этот раз их встречала только мама. На неделю они вдвоем уехали в Пушкинские Горы проведать тетушку Галю, двоюродную сестру Яниной мамы. Янин отец был слишком слаб: он даже не мог уже читать, а только лежал в саду и слушал классическую музыку через наушники. Прекрасный музыковед, он как бы старался наверстать упущенное из-за постояной нехватки времени в прошлом. Яна решила дать ему отдохнуть от себя. Все было замечательно, но перед самым отьездом из Пушгор, тетя Галя произнесла: -- Ну что ж, ребята, в последний путь! -- Мама, о чем ты говоришь? - испуганно перебила ее дочь Наташа. -- А я имела в виду " в последний путь по пушкинским местам..." - поправилась тетя Галя. Им еще оставалось провести в Питере неделю, которая была распланирована едва ли не по часам: в Кроншдат к друзьям, свадьба Яниной сестры Лены, еще одна поездка в Рождествено к папе, сборы в дорогу и отлет. Вдруг, рано утром до них дозвонился из Сакраменто приятель Мартина Карло, в то время следивший за их домом. Он принес дурную весть - у Жозефины инфаркт, точнее целых два. Она пока в больнице. Час от часу не легче! Яна с Мартином побежали в храм заказывать мессу о здравии. Обменять билет Мартина они не могли до понедельника, и им пришлось ждать, сжавшись от страха. В американских больницах долго не держали, и в понедельник Джо уже была дома. Голос у нее звучал бодро, и Мартин пообешал ее навестить сразу после приезда из России.