Под кровом Всевышнего

Они с отцом Владимиром обсуждали всякие новости, потом сын говорил мне: «Спасибо, мамочка, за детей. Может быть, ты уж покормишь их ужином, сготовишь что-нибудь? А я хочу пойти дома прибраться, чтобы Светочка, когда вернётся усталая, была бы довольна порядком в доме».

Сын говорил это с такой трогательной улыбкой, что заставлял сердце радоваться взаимной любви молодых супругов. И что только Коля ни делал по хозяйству, чтобы облегчить труд своей супруги! Но и она, в свою очередь, проявляла не меньшую заботу о своём муже. «Друг друга тяготы носите и тем исполните закон Христов», — было девизом их семьи. И Господь хранил их. Был такой случай...

Отец Николай возвращался домой в час пик, то есть около шести вечера. Он шёл по Кропоткинской улице, окружённый плотной толпой, так как метро было уже близко. Был март месяц, когда с крыш высоких старинных домов сбрасывают снег, чтобы он не упал на головы прохожих. Обычно это происходит по ночам, но и тогда часть улицы перегораживается и дворники следят, чтобы кто-нибудь случайно не попал под глыбы падающего льда. Коля рассказывал так: «Все мы шли быстро, на расстоянии шага от идущих впереди, двигались, как колонной. Вдруг я услышал властный голос: «Вперёд!» Не ухом я услышал, а сердцем. Я рванулся вперёд, а по затылку моему и воротнику что-то проскользнуло и ударилось о землю. Если б моя меховая шапка не слетела с головы в тот миг, я бы не остановился. Но шедшие сзади меня тоже остановились как вкопанные. Они подали мне сбитую шапку и сказали, указывая на лопату, которая на половину заступа вонзилась в асфальт и вертикально стояла позади меня: "Под какой счастливой звездой вы родились? Если б вы не рванулись вперёд, то этот заступ разбил бы вашу голову, как этот асфальт". Вопросы прохожих посыпались на меня со всех сторон: «Ведь вы не могли видеть падающей с девятого этажа железной лопаты!»»

О, несмысленная публика! Да тут не в звезде дело, а голос ангела хранителя услышал сердцем наш сын. И, будучи чист душой, Николай не мог не подчиниться святому гласу и моментально рванулся вперёд, что и спасло ему жизнь. Слава же Всемогущему Богу, хранящему избранников Своих.

Обыск и чудо

Прошёл ещё год после кражи в Гребневе. Нам опять позвонили из милиции и опять под осенний Сергиев день. Тут уж мы заметили, что это неспроста, что преподобный Сергий взял нас под своё покровительство. Теперь нас просили приехать в отдалённый район Москвы, а именно — в Тёплый Стан. Там будет в день преподобного Сергия в восемь часов утра производиться обыск на частной квартире, где будут искать наши украденные вещи и иконы. Милиция указала нам место у двери магазина «Топаз», где мы должны к восьми часам стоять. Нам сказали, что машина из Щелкова поедет мимо и нас захватит с собой на обыск квартиры художника-реставратора.

Батюшка мой, послушный и пунктуальный, уже в семь часов занял своё место у дверей магазина. Я была с мужем. Лил дождь, дул резкий ветер, но мы с «поста» своего не сходили. Около восьми часов батюшка увидел милицейскую машину с щёлковским номером, которая проехала мимо нас и не остановилась. Невозможно было водителю не заметить моего батюшку, ведь он был уже с длинной седой бородой, в шляпе, в пальто и под зонтиком. «Может быть, вернутся за нами?» — подумали мы и продолжали стоять. Ещё дважды проехала мимо нас та же машина, но нас они будто не желали видеть.

Так стояли мы часа два, промёрзли, промокли от косого дождя и сырости воздуха. Я не выдержала и решила: надо узнать, где идёт обыск, и самим идти туда. Я нашла местную милицию, где должны были знать о том, что в их квартале производится обыск. Я дошла до начальника милиции, который, выяснив дело, велел дать мне нужный адрес. Проходив туда и сюда около часа, я вернулась к отцу Владимиру. Бедняжка все ещё стоял на ветру, коченея от холода. Мы пошли по адресу и через полчаса попали наконец на нужную квартиру. Обыск производился там уже около двух часов. Хозяев не было дома, они отдыхали в Крыму. Их заменял весёлый любезный юноша, их сын. Он предложил нам горячего чаю с мёдом, чему мы были очень рады. По углам огромной богатой квартиры сидели понятые и милиция, а следователь писал, не разгибаясь, протоколы. Они были все смущены нашим неожиданным появлением, видно, надеялись, что мы не придём.

— Мы вас не увидели, — сказали они в своё оправдание. Но это была ложь. Милиционера мы знали в лицо, так

как уже не раз с ним встречались за эти два года. Я с недоумением спросила следователя:

— Как вы можете среди такой массы икон, картин и вещей искать нашу пропажу? Ведь никто, кроме нас с мужем, не знает наших икон и вещей.

Он смолчал.

Но случилось чудо. Едва войдя в чужую квартиру, батюшка мой быстро прошёл в кабинет художника и выдвинул ящик письменного стола. Он протянул руку и вынул из кучи разных металлических безделушек маленькую, как спичечная, серебряную коробочку на цепочке.