Под крылом ворона

— Не сейчас, когда моей семье грозит опасность.

— Ты слишком привязана к ним, — Шеанна откинулась на мягкую спинку дивана и соединила кончики пальцев перед собой. — К обоим братьям. К семье. Но что дальше, ты когда-нибудь задумывалась об этом? Думаешь, я просто так тебя хотела обучить всему?

Мари предпочла не отвечать, а выслушать Шеанну. В конце концов, чайника, который стоял на низком столике между ними, хватит на долгую беседу. А ей надо было узнать про Эндрю как можно больше.

Кристофер утром даже не возражал, когда Мари напомнила, что её ждёт встреча в доме туманов и снов, слишком вымотался после почти бессонной ночи, да ещё впереди непростой вечер. Она не просила помощи — никогда, но знала, что если попросит, Кристофер будет рядом. Всегда. Для него превыше всего была семья, каждый из них, пусть он не всегда показывал этого. Эндрю даже иногда злился на старшего брата и обзывал бесчувственным чурбаном, но Мари понимала, как тяжело постоянно чувствовать других. Как однажды признался сам Кристофер, всё равно что вечно плыть под слоем воды, вместо которой — чужие эмоции.

В детстве отец учил его справляться с этим. Эндрю не помнил, а вот Мари — да. О том, как терялся их старший брат, застывал изваянием посреди детской площадки и в растерянности оглядывался вокруг, не зная, чью радость или злость он ощущает — свою или того соседского мальчика?

И когда отец учил его закрываться, Кристофер стал закрываться сам, медленно превращался в холодного равнодушного мальчишку, которого ничего не трогало. Мари даже не знала, как вообще теперь с ним говорить, но хорошо запомнила слова матери:

— Возможно, ты сможешь смягчить Кристофера. Не дать ему стать таким жестким, что для него останутся только чужие эмоции и совсем не будет своих.

И она надеялась, что у неё хоть как-то это удаётся.

Выдержав лёгкую паузу, ответила Шеанне:

— Думаю, у тебя всегда есть планы. Круг колдунов, круг ведьм. Неважно, какие охотники рядом, тебя всегда заботила магия.

— Магия, которая может пробуждать силы в земле, в камнях, в растениях, в горах и травах. Магия жизни и магия смерти, подвластная не колдунам, а тем, кто видит вглубь, прошлое и будущее.

— Те, кто убивает младенцев на алтарях.

Шеанна метнула холодный взгляд, от которого всегда хотелось сжаться и отвернуться — раньше так было. Но Мари воспитывалась ведьмой не только здесь, но с самого детства, приняв от матери возможность видеть будущее или смутные события. Год в доме туманов и снов только укрепил её держаться прямо, уверенно и помнить, что она тоже ведьма.

— Испорченный ребёнок. Знаешь, чей он? Ульрики. Она была куда старше тебя и связалась с одним из своих кузенов. В их семье нет ничего особенного, и всё же… ребёнку не жить. И не думай, что я так решила. Нет, конечно! Столько исследований провели врачи, и один диагноз. Всё, что мы могли сделать, — очистить кровь.

— Ульрика сама отдала младенца на алтарь?

— О да. Она знала, что твой черёд, она надеялась на твою силу. Доверила тебе своё дитя на ритуальную смерть. А ты оказалась слаба.

Мари с негодованием отставила опротивевший чай на столик и поднялась — одновременно с Шеанной. Она могла признать свою слабость или свои ошибки, но не чужую вину и ответственность. Едкие слова едва не сорвались с языка, но Мари вовремя взяла себя в руки. Может, этого Шеанна и добивалась — раззадорить, вывести из себя, расшатать. Для следующей ловушки.

— Не вини меня в том, что я не делала. Ульрика хотела убить своего ребёнка — пусть бы сама и вонзала нож в сердце, как какой-нибудь мясник.

— А что ты сама будешь делать, когда обретешь такое дитя?

— О чём ты?

— О вас с Кристофером. Не думаешь же ты, что о вас не говорят? Что если вы так прекрасно показательны в ваших отношениях, а другие молчат, то ничего и не будет?

— А это не твоё дело, Шеанна.

— Не моё, возможно. Но некоторые колдуны… заинтересованы. Ты же знаешь, что колдунов и ведьм становится всё меньше, а силы тают. Такие пары, как ваша, когда-то были популярны. Кузены, тонкая нить кровного родства — и изуродованные дети. Или мёртвые. Ты хочешь мёртвого ребёнка?

Шеанна умела так делать. Как бы ни начался разговор, она переводила тему на то, что сама хотела обсудить, а собеседник даже забывал, почему теперь обсуждали именно это. Мари отлично знала, что когда-то браки между близкими родственниками были распространены среди колдунов, особенно в больших семьях. Чтобы сохранить особые способности, тайну, саму магию. Ни к чему хорошему это не привело, наоборот, колдуны стали вырождаться, а дети рождались часто больными. Мари никогда не обсуждала эту тему с Кристофером — да она вообще не задумывалась о детях!

Видимо, зря. Подумали другие. От колючего и пристального взгляда Шеанны ей стало не по себе, но она только упрямо вздёрнула подбородок. Куда больше её волновал младший брат.

— Как Эндрю оказался здесь? Почему его привели сюда?

— Не знаю, — Шеанна одним плавным движением опустилась обратно и потянулась за пачкой тонких сигарет. — Он пришёл и попросил грёзы.

— Мой брат никогда…