Под куполом небес

Сегодня цель была конкретная – посещение двух знаменитых усыпальниц великих персидских поэтов Хафиза и Саади. А по пути увидеть всё, что только было можно. Пашка вышел рано утром и собирался бродить, бродить, пока ещё не жарко. В его руках был томик стихов местного поэта Хафиза Ширази на русском языке, подаренный Александром Николаевичем ещё в России, и карта-путеводитель, выданная в аэропорту местными встречающими из цирка.

Пашка шагал по улицам города и поражался его ритму и темпу. Обычно неспешные иранцы с утра пораньше устремлялись куда-то в юрких бело-зелёных такси. Грузовые и легковые автомобили бесконечной пёстрой лентой жгли бензин на нешироких шоссе Шираза. Рейсовые автобусы были набиты под завязку. Мотоциклисты выписывали змейки между автомобилями, втискивались в любые полоски пространства! Иногда на них восседали целыми семьями – жёны, дети, старые, молодые. О, это были виртуозы дорог! Вот где был настоящий цирк!..

Всё это гудело, верещало, бесконечно сигналило, двигалось по только им ведомым правилам. Было ощущение, что на дорогах царила полная неразбериха и анархия. Пешеходы тоже сосредоточенно куда-то спешили. Если посмотреть сверху – это был муравейник. Темп, темп! Жизнь кипела в этом древнем городе, звучала разноголосицей клаксонов, шуршанием подошв людей и покрышек автомобилей. Здесь рождались, жили, любили и умирали вот уже многие столетия. Ничто не вечно в окружении гор Загрос. Ну, разве что сами горы: Дерак, Баму, Сабзпушан, Чехель Магам, Бабакухи, окружающие Шираз. Сколько событий унесли воды Хошк…

Пашка был обескуражен своими превратными представлениями о Ближнем Востоке. Реальность никак не хотела вписываться в его фантазии, взращённые персидскими сказками и медовыми строками поэтов. Тут не было ни ковров-самолётов, ни Алладинов, ни принцесс, ни джинов с их лампами. Была обыкновенная современная жизнь, ну, разве что со своими особенностями. Надо было срочно привыкать к действительности.

Шираз оказался огромным городом, городом садов, городом роз. Пашка ещё до приезда сюда знал, что Шираз подарил миру великих поэтов Хафиза и Саади, которыми он зачитывался и могилы которых мечтал посетить. Он изучил подаренную карту, дошагал по бульвару Данежду до площади Эрам. Напротив местного университета увидел дивный сад. Захотелось спрятаться в его тени от уже давящей на плечи, едва переносимой жары.

Его встретило необычайно красивое и ухоженное место с настоящим дворцом, словно из сказки. Под его изогнутыми карнизами, немного напоминающими русские кокошники, были выложены изумительные мозаики из фрагментов семи цветов – картины-иллюстрации к стихам знаменитых Хафиза и Саади. Вокруг были разбиты неземной красоты благоухающие цветочные клумбы, окружённые пальмами и традиционными апельсиновыми деревьями. Зелень поражала своей сочностью, которая резко контрастировала с фоном каменистых иссушенных холмов вдали. Здесь росли сосны, эвкалипты, тополи, кедры и небольшие плодовые деревья – мушмула, миндаль, абрикос, хурма. Царствовал в этом раю тридцатиметровый кедр. Дорожки сада были выложены мраморной плиткой. Между ними манил своей прохладой и голубой влагой бассейн, украшенный мозаикой и традиционным орнаментом. Тихое и спокойное место, идеально подходящее для освежающего отдыха в окружении тонкого аромата цветов и тени апельсиновых деревьев. Пашка прошёлся по всем тропинкам. Людей в этот час почти не было. Присел на уютную лавочку, прочитал несколько стихов Хафиза и с блаженной улыбкой незаметно задремал…

Его сон был коротким. Он испуганно вскочил, глянул на часы… «Фу-у! Слава богу!..» Время ещё было. Но сердце билось учащённо. Он не стал испытывать судьбу, выскочил за ворота на бульвар Эрам, поймал такси и направился к месту своей мечты – гробнице Хафиза…

Билет для входа в музейный комплекс стоил недорого. Народ бродил по аллеям, шёл к гробнице. Иностранцев было немного. Среди толпы выделялись трое дотошных немцев, то и дело воровато щёлкающих затворами фотоаппаратов. Они трогали и гладили всё, что попадалось им под руки. Видимо до сей поры не могли поверить, что видят всю эту красоту не во сне. Пашка, помня фотографии, которые показывал ему Александр Николаевич, сразу нашёл нужное место. Вот они – пять ступеней и восемь колонн вокруг надгробия Хафиза. С замиранием сердца он сделал эти пять шагов…

На надгробном камне резным орнаментом были высечены строки двух поэм Хафиза. Пашка с трепетом провёл по прохладному камню рукой. Он отозвался тёплой энергией и покалыванием в середине ладони. Ладонь неожиданно завибрировала. Пашка вздрогнул и замер. С ним явно поздоровались. Поздоровался и он:

– Здравствуй, Мастер! Здравствуй, Великий Хафиз!.. Пашка улыбнулся и осмелел. Подходили иранцы. Листали томик стихов, лежащий на надгробии, читали строки, гадая себе на судьбу…