Под лаской плюшевого пледа

– Ты царь: живи один… (Но у царей – наложниц

Минута.) Бог – один. Тот – в пустоте небес.

Двух станов не боец: судья – истец – заложник –

Двух – противубоец! Дух – противубоец.

25 октября 1935

Стихи сироте

1

Ледяная тиара гор —

Только бренному лику рамка.

Я сегодня плющу – пробор

Провела на граните замка.

Я сегодня сосновый стан

Обгоняла на всех дорогах.

Я сегодня взяла тюльпан —

Как ребенка за подбородок.

16–17 августа 1936

2

Обнимаю тебя кругозором

Гор, гранитной короною скал.

(Занимаю тебя разговором —

Чтобы легче дышал, крепче спал.)

Феодального замка боками,

Меховыми руками плюща —

Знаешь – плющ, обнимающий камень —

В сто четыре руки и ручья?

Но не жимолость я – и не плющ я!

Даже ты, что руки мне родней,

Не расплющен, а вольноотпущен

На все стороны мысли моей!

…Кру́гом клумбы и кру́гом колодца,

Куда камень придет – седым!

Круговою порукой сиротства,

Одиночеством – круглым моим!

(Так вплелась в мои русые пряди

Не одна серебристая прядь!)

…И рекой, разошедшейся на́ две,

Чтобы остров создать – и обнять.

Всей Савойей, и всем Пиемонтом,

И – немножко хребет надломя —

Обнимаю тебя горизонтом

Голубым – и руками двумя!

21–24 августа 1936

6

Наконец-то встретила

Надобного – мне:

У кого-то смертная

Надоба – во мне.

Что́ для ока – радуга,

Злаку – чернозем —

Человеку – надоба

Человека – в нем.

Мне дождя, и радуги,

И руки – нужней

Человека надоба

Рук – в руке моей.

Это – шире Ладоги

И горы верней —

Человека надоба

Ран – в руке моей.

И за то, что с язвою

Мне принес ладонь —

Эту руку – сразу бы

За тебя в огонь!

11 сентября 1936

«Опустивши забрало»

Опустивши забрало,

Со всем – в борьбе,

У меня уже – мало

Улыбок – себе…

Здравствуй, зелени новой

Зеленый дым!

У меня еще много

Улыбок другим…

22 марта 1938

Стихи к Чехии

Сентябрь

1

Полон и просторен

Край. Одно лишь горе:

Нет у чехов – моря.

Стало чехам – море

Слез: не надо соли!

Запаслись на годы!

Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы.

Не бездельной, птичьей —

Божьей, человечьей.

Двадцать лет величья,

Двадцать лет наречий

Всех – на мирном поле

Одного народа.

Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы –

Всем. Огня и дома —

Всем. Игры́, науки —

Всем. Труда – любому —

Лишь бы были руки.

На́ поле и в школе —

Глянь – какие всходы!

Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы.

Подтвердите ж, гости

Чешские, все вместе:

Сеялось – всей горстью,

Строилось – всей честью.

Два десятилетья

(Да и то не целых!),

Как нигде на свете,

Думалось и пелось.

Посерев от боли,

Стонут Влтавы воды:

– Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы.

На орлиных скалах

Как орел рассевшись —

Что́ с тобою сталось,

Край мой, рай мой чешский?

Горы – откололи,

Оттянули – воды…

…Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы.

В селах – счастье ткалось

Красным, синим, пестрым.

Что́ с тобою сталось,

Чешский лев двухвостый?

Лисы побороли

Леса воеводу!

Триста лет неволи,

Двадцать лет свободы!

Слушай каждым древом,

Лес, и слушай, Влтава!

Лев рифмует с гневом,

Ну, а Влтава – слава.

Лишь на час – не боле —

Вся твоя невзгода!

Через ночь неволи —

Белый день свободы!

12 ноября 1938

2

Горы – турам поприще!

Черные леса,

Долы в воды смотрятся,

Горы – в небеса.

Край всего свободнее

И щедрей всего.

Эти горы – родина

Сына моего.

Долы – ланям пастбище,

Не смутить зверья —

Хата крышей за́стится,

А в лесу – ружья́ –

Сколько бы ни пройдено

Верст – ни одного.

Эти долы – родина

Сына моего.

Там растила сына я,

И текли – вода?

Дни? или гусиные

Белые стада?

…Празднует смородина

Лета торжество.

Эти хаты – родина

Сына моего.

Было то рождение

В мир – рожденьем в рай.

Бог, создав Богемию,

Молвил: «Славный край!»

Все дары природные,

Все – до одного!

Пощедрее родины

Сына – моего!

Чешское подземие:

Брак ручьев и руд!

Бог, создав Богемию,

Молвил: «Добрый труд!»

Всё быто – безродного

Лишь – ни одного

Не́ быто – на родине

Сына моего.

Про́кляты – кто заняли

Тот смиренный рай

С зайцами и с ланями,

С перьями фазаньими…

Тре́кляты – кто продали, —

Ввек не прощены! —

Вековую родину,

Всех, кто без страны!

Край мой, край мой, проданный

Весь, живьем, с зверьем,

С чудо-огородами,

С горными породами,

С целыми народами,

В поле, без жилья,

Стонущими:

– Родина!

Родина моя!

Богова! Богемия!

Не лежи, как пласт!

Бог давал обеими

И опять подаст!

В клятве руку подняли

Все твои сыны —

Умереть за родину

Всех – кто без страны!

Между 12 и 19 ноября 1938

Март

4

Германии

О дева всех румянее

Среди зеленых гор —

Германия!

Германия!

Германия!

Позор!

Полкарты прикарманила,

Астральная душа!

Встарь – сказками туманила,

Днесь – танками пошла.

Пред чешскою крестьянкою —

Не опускаешь вежд,

Прокатываясь танками

По ржи ее надежд?

Пред горестью безмерною

Сей маленькой страны —

Что чувствуете, Германы:

Германии сыны??

О мания! О мумия

Величия!

Сгоришь,

Германия!

Безумие,

Безумие

Творишь!

С объятьями удавьими

Расправится силач!

За здравие, Моравия!

Словакия, словачь!

В хрустальное подземие

Уйдя – готовь удар:

Богемия!

Богемия!

Богемия!

Наздар!

9–10 апреля 1939

8

О, слезы на глазах!

Плач гнева и любви!

О, Чехия в слезах!

Испания в крови!

О, черная гора,

Затмившая – весь свет!

Пора – пора – пора

Творцу вернуть билет.

Отказываюсь – быть.