Под лаской плюшевого пледа

Людоеды в парижских модах!

Нами лакомящиеся: франк – за вход.

О, урод, как водой туалетной – рот

Сполоснувший – бессмертной песней!

Будьте прокляты вы – за весь мой

Стыд: вам руку жать, когда зуд в горсти,

Пятью пальцами – да от всех пяти

Чувств – на память о чувствах добрых —

Через всё вам лицо – автограф!

1932 – лето 1935

Фавьер

Стол

1

Мой письменный верный стол!

Спасибо за то, что шел

Со мною по всем путям.

Меня охранял – как шрам.

Мой письменный вьючный мул!

Спасибо, что ног не гнул

Под ношей, поклажу грёз —

Спасибо – что нес и нес.

Строжайшее из зерцал!

Спасибо за то, что стал

(Соблазнам мирским порог)

Всем радостям поперек,

Всем низостям – наотрез!

Дубовый противовес

Льву ненависти, слону

Обиды – всему, всему.

Мой за́живо смертный тёс!

Спасибо, что рос и рос

Со мною, по мере дел

Настольных – большал, ширел,

Так ширился, до широт —

Таких, что, раскрывши рот,

Схватясь за столовый кант…

– Меня заливал, как штранд!

К себе пригвоздив чуть свет —

Спасибо за то, что – вслед

Срывался! На всех путях

Меня настигал, как шах –

Беглянку.

– Назад, на стул!

Спасибо за то, что блюл

И гнул. У невечных благ

Меня отбивал – как маг –

Сомнамбулу.

Битв рубцы,

Стол, выстроивший в столбцы

Горящие: жил багрец!

Деяний моих столбец!

Столп столпника, уст затвор —

Ты был мне престол, простор —

Тем был мне, что морю толп

Еврейских – горящий столп!

Так будь же благословен —

Лбом, ло́ктем, узлом колен

Испытанный, – как пила

В грудь въевшийся – край стола!

Июль 1933

4

Обидел и обошел?

Спасибо за то, что – стол

Дал, стойкий, врагам на страх —

Стол – на четырех ногах

Упорства. Скорей – скалу

Своротишь! И лоб – к столу

Подстатный, и локоть под —

Чтоб лоб свой держать, как свод.

– А прочего дал в обрез?

А прочный – во весь мой вес,

Просторный – во весь мой бег,

Стол – вечный – на весь мой век!

Спасибо тебе, Столяр,

За до́ску – во весь мой дар,

За ножки – прочней химер

Парижских, за вещь – в размер.

5

Мой письменный верный стол!

Спасибо за то, что ствол

Отдав мне, чтоб стать – столом,

Остался – живым стволом!

С листвы молодой игрой

Над бровью, с живой корой,

С слезами живой смолы,

С корнями до дна земли!

17 июля 1933

6

Квиты: вами я объедена,

Мною – живописаны.

Вас положат – на обеденный,

А меня – на письменный.

Оттого что, йотой счастлива,

Яств иных не ведала.

Оттого что слишком часто вы,

Долго вы обедали.

Всяк на выбранном заранее —

Много до рождения! —

Месте своего деяния,

Своего радения:

Вы – с отрыжками, я – с книжками,

С трюфелем, я – с грифелем,

Вы – с оливками, я – с рифмами,

С пикулем, я – с дактилем.

В головах – свечами смертными —

Спаржа толстоногая.

Полосатая десертная

Скатерть вам – дорогою!

Табачку пыхнем гаванского

Слева вам – и справа вам.

Полотняная голландская

Скатерть вам – да саваном!

А чтоб скатертью не тратиться —

В яму, место низкое,

Вытряхнут вас всех со скатерти:

С крошками, с огрызками.

Каплуном-то вместо голубя

– Порх! – душа – при вскрытии.

А меня положат – голую:

Два крыла прикрытием.

1933

«Вскрыла жилы: неостановимо…»

Вскрыла жилы: неостановимо,

Невосстановимо хлещет жизнь.

Подставляйте миски и тарелки!

Всякая тарелка будет – мелкой,

Миска – плоской.

Через край – и мимо —

В землю черную, питать тростник.

Невозвратно, неостановимо,

Невосстановимо хлещет стих.

6 января 1934

Куст

1

Что нужно кусту от меня?

Не речи ж! Не доли собачьей

Моей человечьей, кляня

Которую – голову прячу

В него же (седей – день от дня!).

Сей мощи, и плещи, и гущи —

Что нужно кусту – от меня?

Имущему – от неимущей!

А нужно! иначе б не шел

Мне в очи, и в мысли, и в уши.

Не нужно б – тогда бы не цвел

Мне прямо в разверстую душу,

Что только кустом не пуста:

Окном моих всех захолустий!

Что, полная чаша куста,

Находишь на сем – месте пусте?

Чего не видал (на ветвях

Твоих – хоть бы лист одинаков!)

В моих преткновения пнях,

Сплошных препинания знаках?

А вот и сейчас, словарю

Придавши бессмертную силу, —

Да разве я то говорю,

Что знала, пока не раскрыла

Рта, знала еще на черте

Губ, той – за которой осколки…

И снова, во всей полноте

Знать буду, как только умолкну.

2

А мне от куста – не шуми

Минуточку, мир человечий! —

А мне от куста – тишины:

Той, – между молчаньем и речью,

Той, – можешь – ничем, можешь – всем

Назвать: глубока, неизбывна.

Невнятности! наших поэм

Посмертных – невнятицы дивной.

Невнятицы старых садов,

Невнятицы музыки новой,

Невнятицы первых слогов,

Невнятицы Фауста Второго.

Той – до́ всего, после всего.

Гул множеств, идущих на форум.

Ну – шума ушного того,

Всё соединилось в котором.

Как будто бы все кувшины́

Востока – на лобное всхолмье.

Такой от куста тишины,

Полнее не выразишь: полной.

Около 20 августа 1934

«Уединение: уйди…»

Уединение: уйди

В себя, как прадеды в феоды.

Уединение: в груди

Ищи и находи свободу.

Чтоб ни души, чтоб ни ноги —

На свете нет такого саду

Уединению. В груди

Ищи и находи прохладу.

Кто́ победил на площади́ —

Про то не думай и не ведай.

В уединении груди —

Справляй и погребай победу.

Уединение в груди.

Уединение: уйди,

Жизнь!

Сентябрь 1934

Сад

За этот ад,

За этот бред

Пошли мне сад

На старость лет.

На старость лет,

На старость бед:

Рабочих – лет,