Под липой

VI.

   Прощанье вышло какое-то неловкое, и гость вышел с террасы сконфуженный. Анна Павловна проводила его и, когда он хотел повернуть к калитке, она остановила его.    -- Вас , Арсений Лукич , папа оскорбил ?-- тихо спросила она.    -- Да, т.-е. нет , Анна Павловна. Ваш папа не может меня оскорбить.    На слове "ваш " он сделал ударение.    -- Папа вспыльчивый человек и иногда может сказать что-нибудь лишнее, но он по душе очень добрый человек .    -- Он был прав , Анна Павловна...    Последнее Мокин проговорил с немного больною улыбкою и посмотрел на Анну Павловну такими хорошими глазами.    -- Пойдемте вон в ту аллею, где липа,-- предложила она.-- Мне хочется поговорить с вами... Вы не обижаетесь на меня?    -- На вас ?..    Он не договорил , и они пошли к липе. Анна Павловна выбрала место на скамейке так , что их было видно с террасы.    -- Обидеть лично меня трудно, Анна Павловна,-- заговорил он , набирая воздух полною грудью.-- А вот за вас мне обидно. Я не имею никакого права так говорить, но уж так само собою вырвалось. Да ведь я отлично понимаю, как вам тяжело приезжать к нам в банк и видеть меня. Да, именно меня... А мне это и больно и обидно.    -- Относительно себя, Арсений Лукич , вы ошибаетесь...    -- О, нет !.. Я это чувствую как -то всем телом ...    Он немного помолчал , опять набрал воздуха и заговорил уже другим тоном :    -- А я ведь ждал вас , Анна Павловна... Даже к окну несколько раз подходил и выглядывал на улицу. Знаю, что Павел Порфирыч сам не поедет , а пошлет вас . И мне вперед делалось больно за вас ...    -- Благодарю, Арсений Лукич , за участие. Вы правы, что особеннаго удовольствия в таких поездках нет , но я разсчитывала именно на ваше внимание, а потому ехала почти с легким сердцем .    -- Знаете, я сам хотел приехать к вам за бумагами, но это значило навязываться... Павел Порфирыч вот как меня отчитал и за то, что я сделал .    Мосин самым добродушным тоном передал содержание только-что происходившей в кабинете сцены и прибавил :    -- И Павел Порфирыч прав , Анна Павловна... Нужно быть зверем , нужно выматывать душу из живого человека, нужно быть вообще несправедливым , чтобы почувствовали вашу силу и... полюбили вас . Ведь и страх и любовь, как ни странно, чувства одного порядка, а великодушие -- состояние безразличия, почему оно и обидно.    -- Я вас не совсем понимаю, Арсений Лукич ...    Он посмотрел ей прямо в глаза и проговорил с горькой улыбкой:    -- Вот моя жена -- она боится меня, потому что любит .    -- А вы?-- невольно вырзалось у Анны Павловны, и она покраснела за неуместность своего вопроса.    Вместо ответа он быстро поднялся и начал прощаться. Она, пожимая ему руку, проговорила:    -- Приезжайте как -нибудь... поговорить. Я всегда дома и буду рада вас видеть. У нас страшная скука, предупреждаю вперед ...    Мокин вопросительно посмотрел на террасу и ответил с грустной нотой в голосе:    -- Вы слишком добры, Анна Павловна...    На террасу он не зашел , а раскланялся издали. Павел Порфирыч хрипло захохотал , когда за гостем хлопнула калитка и задребезжали дорожные колокольчики. Анна Павловна прошлась по аллее, постояла на повороте любимой дорожки и быстрыми шагами пошла к террасе.    -- Анна Павловна...-- останавливал ее Павел Порфирыч .    Но она не слышала его слов и молча прошла в свою комнату, где и заперлась.    -- Мы сердимся, чорт возьми!..-- резюмировал Павел Порфирыч эту непочтительную выходку.-- Понимаем ...    -- Оставьте ее в покое,-- ворчала Евгения Ивановна,-- это она от скуки бесится... Женщина молодая, здоровая, ну, понятное дело, ей и скучно.

-----