Под маской порока 2. Не отпускай меня (СИ)

Я мысленно пробежалась по дню нашего возвращения в Тирс. Конечно, главным событием стало сообщение, что мы поженимся немедленно, но… и до свадьбы, и после меня старательно удерживали от возможных несанкционированных визитов в дом Галена, хотя я вроде как успела переехать к нему. Получается, от меня скрывали полутруп в подвале? И Вэйдалл, похоже, тоже знал… Коринн, вероятно, пришлось приглядывать и ухаживать за пленником, ведь не мог же он неделю обходиться без воды, какой-то пищи и удовлетворения естественных потребностей организма? Здесь более-менее чисто, специфических запахов не витало, а бедолагу, чай, не в волшебный сон погрузили…

— Когда Гален рассказал вам о… нем?

— Вчера, — Марк опустился на корточки и Лестер дернулся, попытался отодвинуться от собрата к стене. Тело едва-едва ему подчинялось, словно существуя отдельно от мозга, беспорядочный набор костей в грязно-сером мешке. — И при иных обстоятельствах мне было бы чрезвычайно любопытно изучить его поподробнее… знаете, история братства не сохранила информации о подобных случаях… вряд ли кто-то вводил яд смертному на пороге его гибели… но в нынешней нашей ситуации Лестер, не живой и не мертвый в полном смысле этих определений, — балласт, никому не нужный и бесполезный.

— Нашей ситуации? — повторила я.

— Вэйдалл упомянул, как умерла Аннабел?

Я кивнула.

— Она перепутала снотворное. А он, — я указала на Лестера, — решил, будто она приняла смертельную дозу специально, из-за Вэйда.

— Аннабел ничего не перепутала, — возразил старший спокойно, продолжая внимательно рассматривать Лестера. — Я подменил ее обычное снотворное на более сильное, а поскольку эти таблетки она глотала без меры, подчас запив чем покрепче…

Лестер вздрогнул снова, во взгляде появилась некая осмысленность — до того казалось, что содержание нашего разговора он не воспринимал, реагируя скорее на сам звук и движение.

— Вэйдалл не знал о моем тайном визите в Индарию, Гален тоже. И не узнали.

— Полагаете, сей жест щедрости невиданной да неслыханной подтверждает вашу лояльность? — усмехнулась я. — Прежде всего вы действовали в интересах ордена, а ордену ни к чему девица настолько ушлая и ловкая, что под ее мелодию плясали охотно и один из собратьев, и очередная ваша марионетка. Аннабел мешала вашим планам, и вы от нее избавились, как избавлялись от других, как избавились от матери и сестры Вэйда. Или, скажете, убийство его родных было совершено исключительно ради его же блага? Да, вы не знали, что Эсмеральде удалось спастись, и вы просчитались с Лестером, не ожидая, что смерть девушки так сильно на него повлияет. И да, все, что произошло с нами из-за Лестера, случилось по вашей вине. Вы запустили этот процесс, вы превратили обычного амбициозного выскочку, жаждущего денег и власти, в отчаявшегося человека, одержимого местью, потерявшего того, кто был дорог ему.

— Эх, молодость, молодость, — Марк с ответной усмешкой посмотрел на меня через плечо. — Дерзкая категоричность юности, наивное деление на правых и неправых по цветовому признаку. Но мир и населяющие его существа далеко не всегда так однозначны, Женевьева, как вам кажется пока.

— М-м-мертвый… восстал, — внезапно заговорил Лестер хриплым каркающим голосом. — Он вернулся из тьмы… тьмы, в которую его погрузили проклятые… и он придет за вами, придет… с-слива… — Лестер закашлялся, обрывая невнятную речь.

— Великолепно, — Марк выпрямился, убрал очки в карман пиджака. — Во времена моей смертной жизни подобный бред обычно излагали какие-нибудь полубезумные кликуши-оборванцы, предвещая скорый конец света. Но уж сколько лет минуло, а мир по-прежнему стоит вопреки всем дурным предзнаменованиям. Вы не возражаете, Женевьева?

— Против чего?

— Думаю, с него довольно. Он бесполезен, и Гален зря держит его в надежде на прояснение рассудка.

— Делайте что хотите, мне все равно, — пожала я плечами.

Лестер не Рейнхарт, способ разбудить Вэйдалла ему в любом случае неизвестен, так на что мне этот полутруп?

— Тогда не могли бы вы… выйти? Гален не одобрит, если узнает, каким испытаниям я подвергаю психику его жены.

Лестер и так почти мертв и хуже, чем есть, ему уже не будет. В какой-то степени это можно назвать милосердием… несколько извращенным, но когда у братства все было нормально, как у большинства разумных существ под этим небом?

Мне-человеку жаль.

Мне-сирене и впрямь все равно.

Я развернулась и покинула подвал, ни разу не оглянувшись.

Глава 17

Пользуясь представившейся возможностью, я забрала сумку из холла, поднялась на второй этаж, собрала еще кое-какие вещи, подозревая справедливо, что вряд ли вернусь сюда в ближайшее время. Да и, говоря откровенно, не больно-то хотелось возвращаться.

Я-человек мечтала лечь рядом с любимым, крепко уснуть и по пробуждению узнать, что все и впрямь было дурацким сном, и только.

Я-сирена желала сделать хоть что-то, лишь бы помочь своему мужчине. А если помочь не удастся, так отомстить.