Под музыку русского слова

Расчетливый актер приберегает силы,
Чтоб кончить с пафосом последний монолог…
Я тоже роль сыграл, но на краю могилы
Я не хочу, чтоб мне рукоплескал раек…
Я умереть хочу с холодным убежденьем,
Без грома и ходуль, не думая о том,
Помянут ли меня ненужным сожаленьем
Иль оскорбят мой прах тупым своим судом.
Я умереть хочу, ревниво охраняя
Святилище души от чуждых, дерзких глаз,
И ненавистно мне страданье напоказ…

Из стихотворения «Последнее письмо», 1884

А я позволю себе процитировать поэтическую фразу Семена Яковлевича Надсона, в свое время широко известную всей читающей России:

«Не говорите мне: он умер — он живет.
Пусть жертвенник разбит — огонь еще пылает,
Пусть роза сорвана — она еще цветет,
Пусть арфа сломана — аккорд еще рыдает».

Потерянный мир Георгия Иванова

Под сенью домашнего крова,

где б ни был тот кров и тот дом,
под музыку русского слова
так сладко грустить о былом!

О. Харламова

В тринадцатом году, еще не понимая,

Что будет с нами, что нас ждет,
Шампанского бокалы подымая,
Мы весело встречали Новый год.
Как мы состарились! Проходят годы.
Проходят годы — их не замечаем мы…
Но этот воздух света и свободы,
И розы, и вино, и холод той зимы
Никто не позабыл, о, я уверен.
Должно быть, сквозь свинцовый мрак
На мир, что навсегда потерян,
Глаза умерших смотрят так.

ПОТЕРЯННЫЙ МИР ГЕОРГИЯ ИВАНОВА!

В мир он прибыл любимым ребенком 29 октября 1894 года в поместье Студенки Ковенской губернии. Подрастающему сыну отец, генерал, подарил остров на одном из прудов поместья, выстроил крепость «Юрочкин форт», где, подобно Петру Первому, у мальчика было свое «потешное войско» из дворовых ребятишек и собственный флот — большой, на плаву, игрушечный крейсер. Безоблачное детство окончилось, когда отца не стало. Самостоятельная жизнь в Петербурге, обучение в Кадетском корпусе.

Именно там начал он писать стихи. В одном из ранних стихотворений пятнадцатилетнего юноши есть такие строки: «Когда светла осенняя тревога в румянце туч и шорохе листов, так сладостно и просто верить в Бога, в спокойный труд и свой домашний кров…», строки, обозначившие тему будущего большого русского поэта — Георгия Иванова.

Он оставляет кадетский корпус, занимается только литературой. Выпускает первые книги стихов, его поэзия обращает на себя внимание уже известных поэтов — Игоря Северянина, Николая Гумилева. Георгий Иванов становится членом «Цеха поэтов», встречает любовь всей своей жизни — поэтессу Ирину Одоевцеву. Счастливая пора!

Вновь с тобою рядом лежа
Я вдыхаю нежный запах
Тела, пахнущего морем
И миндальным молоком.
Вновь с тобою радом лежа
С легким головокруженьем
Я заглядываю в очи
Зеленей морской воды.
Влажные целую губы,
Теплую целую кожу,
И глаза мои ослепли
В темном золоте волос.
Словно я лежу, обласкан
Рыжими лучами солнца,
На морском песке, и ветер
Пахнет горьким миндалем.

Увы, счастье кончилось с приходом Первой мировой войны.

Замело тебя, счастье, снегами,
Унесло на столетья назад,
Затоптало тебя сапогами
Отступающих в вечность солдат.
Только в сумраке Нового года
Белой музыки бьется крыло:
— Я надежда, я жизнь, я свобода,
Но снегами меня замело.

* * *