Читаем Под нами - земля и море полностью

Усталость и грусть хорошо лечат сон, и скоро под стук колес, покачивание вагона все спали неспокойным дорожным сном.

Разбудила нас затянувшаяся тишина. Поезд стоял на станции Саранск. Здесь пришлось испытать первую неприятность, связанную с войной.

Обратились к военному коменданту, объяснив ему, кто мы такие и куда едем. Он ответил:

- Пассажирские поезда на Москву не пропускаем. Идут только воинские эшелоны. Так что, товарищи летчики, - перелистывая какие-то записи, продолжал комендант, - ехать на Москву не советую. Вы не только удлините свой путь, но и надолго задержитесь в дороге. Поезжайте-ка на север другим путем.

И, перейдя к карте с сетью железных дорог, он определил наш маршрут.

- Значит, так... Поедете на Муром, с Мурома на Вологду, а оттуда дорога прямая - на Архангельск...

- По карте-то легко и быстро ехать, товарищ комендант, - заметил Сергей Морозов.

- Вы не лишены наблюдательности, товарищ старший лейтенант, отпарировал комендант. - Но вернемся к делу... Сколько вас?

- Десять летчиков и десять техников. Двадцать...

- Очень хорошо. Даю один товарный вагон и, как только пойдет в сторону Мурома поезд, прикажу вагон прицепить... Согласны?

Командир эскадрильи капитан Маркович нахмурился, его черные брови сошлись у переносицы. Немного подумав, он спросил нас:

- Как, товарищи летчики?

- Товарищ командир, - обратился к нему Селезнев Митя, - мы будем ехать в своем вагоне... Так это же просто здорово! Правда, товарищи?

Все поддержали Митю. Товарный вагон с двумя рядами нар получили без задержки. Перенесли вещи, расположились и стали ждать... Эшелоны шли пока только на Москву.

Ночью разбудил резкий толчок. Все вскочили с нар и принялись открывать тяжелую дверь. В вагон ворвалась, обдавая холодом, ночная темень.

Высунувшись, мы напряженно ждали, куда потянет паровоз. А он покатил вагон по тускло блестевшим рельсам затемненной станции и подал к хвосту какого-то товарного состава. Сцепщик сказал:

- Эшелон уходит в Муром.

Задвинув дверь, обрадованные, снова полезли на нары...

По карте Муром от Саранска - рукой подать, а мы ползли четверо суток.

В Муроме нас застала настоящая зима, морозная, вьюжная. В вагоне стало нестерпимо холодно.

Созданный в пути "военный совет" вынес решение: раздобыть и установить печку. Моему звену, в которое входили Дмитрий Селезнев и Сергей Морозов, поручили выполнить это задание.

На станции Муром пошли к военному коменданту. Но тот только развел руками:

- Печек нет!

- Как нет?

- Очень просто, товарищи летчики. Все розданы.

Продолжать разговор - терять время, а без печки ехать нельзя.

У откоса полотна заметили полуразвалившуюся железнодорожную будку. Я к ней. Заглянул в разбитое окно, а там стоит настоящая вагонная печка. Правда, без трубы, но это ведь сущий пустяк.

Находчивый Митя Селезнев разрешил "трубный" вопрос очень просто. Обходя станционные постройки, он разыскал на одном из зданий оторванные и болтающиеся три колена водосточной трубы.

Печка была установлена, растоплена, и вагон наполнился теплом.

На семнадцатые сутки мы приехали в Архангельск.

Крыши домов, улицы города - все вокруг утонуло в снегу. Только полноводная Северная Двина, не скованная льдом, широкой темно-коричневой лентой огибая город, несла свои воды в Белое море.

В Архангельске задерживаться не рассчитывали: "сядем на пароход, и прямо до Мурманска". А вышло далеко не так.

Военный комендант морского порта ошеломил ответом:

- Пароходы на Мурманск не идут.

Оказывается, сильные арктические ветры пригнали из океана торосистый лед. Он-то и забил наглухо узкое горло Белого моря.

Опять заседал "военный совет". Обсуждался вопрос: как попасть в Мурманск!

Было рассмотрено три варианта: лететь в Мурманск по воздуху, ехать по железной дороге, идти морем и дальше - снова по железной дороге.

Воздушный вариант отпал - нет самолета. Железнодорожный тоже оказался забракованным: ехать пришлось бы суток десять.

Оставался последний.

Говоря языком местных моряков, мы грузимся на какую-нибудь "посудину", идем по Белому морю на Кандалакшу. Там делаем пересадку на первый попавшийся поезд, и он прямо довозит нас до Мурманска.

Этот вариант был принят, хотя техникам и не пришелся по душе. От одной только мысли, что плыть придется на какой-то шаланде по волнам штормующего моря, у них появились признаки морской болезни.

До вечера продолжалась наша атака военного коменданта морского порта...

Наконец узнали: вечером пойдет на Кандалакшу груженое небольшое судно с рыбьим названием: не то "Камбала", не то "Белуга".

Мы обрадовались... Разыскали это суденышко.

Осевшее почти по самую ватерлинию, оно стояло у пирса. На корабль был переброшен покачивающийся трап. Нас встретил пожилой моряк в брезентовом плаще, с лицом, заросшим поседевшей бородой, и пожелтевшими от табака усами. По-вологодски окая, моряк спросил, кого нам нужно.

Я сказал, что разыскиваем корабль, уходящий на Кандалакшу.

Старый моряк ответил:

- Вот этот корабль. Я капитан.

Наш командир передал предписание военного коменданта.

Капитан прочитал. Окинув всех взглядом, с возмущением сказал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное