Под нами - земля и море

- Да что он, спятил, комендант-то... На таком корабле отправлять... летчиков.

Не зная причины, вызвавшей недовольство старого моряка, все наперебой стали уговаривать его: да это и есть тот чудесный корабль, на котором мы только и мечтали плавать по бурному морю... В общем, несли всякий вздор, боясь отказа.

Капитан, слушая наши горячие доводы, молчал... Потом он не спеша полез рукой под полу плаща, достал большие карманные часы на длинной серебряной цепочке, посмотрел на циферблат и чуть слышно произнес:

- Отчаливать надо... К коменданту идти нет времени. Не обессудьте, товарищи летчики, не хотел обидеть... Причина тому есть. Вы тоже, вижу, спешите... Грузитесь...

Мы не стали ждать повторного приглашения. Сначала корабль показался безлюдным. Капитан провел нас к корме. Там спустились в трюм, где был оборудован просторный, светлый и теплый кубрик с несколькими двухъярусными койками.

Техники и несколько летчиков, боясь морской качки, решили: "Ляжем... Уснем... Оно, глядишь, во сне и пройдет незаметно ночка".

Корабль вышел из Двины и, рассекая волны Белого моря, взял курс на север.

С разрешения капитана Дмитрий Селезнев, Сергей Морозов, Иван Булычев и я поднялись на мостик.

Качало... Палуба все чаще и чаще уходила из-под наших ног. Только старый капитан будто не замечал качки. Он словно врос в палубу, пристально вглядываясь в глухую темень да изредка охрипшим голосом отрывисто подавая рулевому команды.

А ветер крепчал. Скоро он стал штормовым, и Белое море вскипело волнами.

Нашу "посудину" швыряло как щепку, и на палубу со страшным грохотом обрушивались тонны воды. Выдержит ли такую штормовую трепку небольшой, перегруженный корабль?

Шторм бушевал всю ночь...

Но вот на востоке вспыхнула узкая полоска алой зари. Небо светлело, ветер ослабевал, а когда выплыло из воды ослепительное солнце, ветер совсем утих.

Наступал штиль, хотя море еще глухо стонало, перекатываясь затухающими волнами.

Старого капитана сменил на мостике молодой помощник.

Солнце поднялось высоко. Морская гладь блестела голубым зеркалом. Любуясь северной природой, мы шутили, вспоминая пережитую штормовую ночь. Только техники не совсем еще пришли в себя - сказывалась перенесенная морская болезнь...

К ночи наше плавание закончилось. Корабль причалил к пирсу порта Кандалакша.

Когда мы покидали корабль, капитан сказал:

- Ну вот и слава богу. Добрались... Вы уж простите меня, старого... Скрыл от вас, какой в трюме груз... Боеприпасов в нем доверху!..

Поблагодарив капитана, мы сошли на берег,

Потрескивал мороз. Потемневшее небо блестело звездами.

Мы шли к железнодорожной станции. Под ногами хрустел снег...

В Кандалакше попасть в вагон, хотя бы товарный, не удалось. Пришлось воспользоваться платформой.

Была глубокая морозная ночь, когда затемненный длинный поезд неожиданно вырвался из-за сопок. Проскрипев тормозами, он резко остановился. Мы бросились к электровозу. Пробежали вдоль состава - ни одного свободного вагона.

Нас охватила тревога...

- Есть предложение! - выкрикнул находчивый Митя Селезнев. - В эшелоне две платформы с ящиками. Ехать можно! Как решаем?

Побросав на платформу вещи, влезли, а когда втягивали последних, поезд тронулся. В первые минуты казалось жарко. Мы смеялись, шутили, а состав набирал скорость. Засвистел ветер. Он холодил тело, пробирался под одежду. Шутки смолкли. Поезд летел с предельной скоростью.

Сопки, темные сосны, запушенные снегом, слились в сплошную серую массу. Ночь казалась бесконечной. Перемерзшие, измученные, мы ждали рассвета, словно его приход мог принести избавление от холода.

Но рассвет не спешил. Под утро налетел снежный ураган - "заряд", как его называют на севере.

Прижатые ветром, мы лежали лицом вниз и не шевелились. Лютый холод пронизывал насквозь. Засыпанные снегом, окоченевшие, окончательно потеряли счет времени. Казалось, непогода неистовствует целую вечность, и неизвестно, доедем ли мы до Мурманска или превратимся в ледяные глыбы.

Но вот скоро поезд замедлил ход и остановился. До нас донеслись, как эхо, приглушенные пароходные гудки. Это был Мурманск.

Борис Сафонов

Пока мы отогревались в привокзальной комнате, из штаба Военно-воздушных сил Северного флота пришли две автомашины, крытые брезентом.

Погрузив свои вещи, мы двинулись в путь. По утонувшим в снегу улицам Мурманска ехали медленно.

У восточной окраины города, круто повернув на север, машины пошли на подъем. За перевалом началось царство невысоких холмистых сопок, на склонах которых спиралила гладко укатанная снежная дорога.