Под небом Финского залива

Приехав домой, она немного посидела за накрытым для ужина столом. Есть не хотелось. Ни к чему не притронувшись, она снова убрала все в холодильник в прилегла на диван-кровать поверх покрывала. "Полежу чуть-чуть", подумала она и в ту же минуту погрузилась в глубокий сон. Проснулась она среди ночи от того, что холод по-хозяйски обшаривал ее не прикрытое одеялом тело. Она встала, быстро разобрала постель, разделась и снова нырнула в спасительное бездумье сна. Зато утром она почувствовала прилив сил, голова была ясной, готовой к

любой мыслительной деятельности. Нервная депрессия уступила место собранности и готовности к рабочему дню.

Она с аппетитом позавтракала и по дороге на работу смогла наконец-то проанализировать свой вчерашний разговор с Димкой. Однако ей было ясно: что-то Димка недоговорил, что-то было совсем не так, как он пытался объяснить, и весь разговор, его тон, его непохожесть на все многочисленные разговоры с ним по телефону, всегда ласковые и непринужденные, какая-то чувствующаяся на расстоянии поспешность, далее какая-то его виноватость, которую она уловила между фраз, наводили на мысль, что он, заявив о своем существовании, пока еще не появился в Ленкиной жизни прежним любящим Димкой, и появится ли - было неизвестно. Его нежелание после такой долгой разлуки увидеться раньше, чем кончится его срок пребывания в санатории, тем более что она напрашивалась на приезд сама, говорили о каком-то новом повороте в их отношениях, а о каком, Лена не могла пока ни понять, ни объяснить, так как ее прежней веры в его невозможность жить без нее уже не было.

Разве так должен был говорить с ней Димка, если взять за основу версию его болезни, в результате чего, как бы там ни было, он был лишен целых два месяца возможности общаться с ней?! Да он должен был наговорить ей тысячу ласковых слов, тех самых, которые сами слетают с языка, и радость того, что он обрел эту возможность, должна была залить светом и еще большей радостью измученную неизвестностью Ленкину душу. И все-таки сознание того, что Димка живой, снимало с Ленкиной души ту боль, которая не давала ей покоя раньше.

Месяц без малого до намеченного свидания Лена прожила как долгий год. И вот наступила та пятница, которой Лена не могла дождаться: завтра должен приехать Димка. Приедет ли? Теперь уже Лена сомневалась в этом. Она пораньше легла спать, но уснуть не могла, мысли набегали одна на другую. Лена снова и снова продумывала свою линию поведения с Димкой. "Никаких нежностей, пока не узнаю всей правды, и вообще пусть все расскажет о себе. И почему это раньше мне не казалось странным, что я даже не знаю, где он живет, хоть бы раз в общежитие свое пригласил. Никогда!" Но вот мысли стали путаться, и на смену им пришел сон, отключивший от всех забот сегодняшнего и завтрашнего дня.

Проснулась Лена от негромкого стука в окно. "Димка..." - Лену как будто током ударило. Она вскочила мгновенно, мельком взглянула на часы, отметив для себя, что стрелки перевалили за восемь. "Ого!" - подумала она. - А говорил, в шесть приедет. Хитрил: надо было как-то объяснить свой неуверенный вопрос, можно ли ко мне приехать. Посторонней стала... Раньше говорил: я к тебе приеду тогда-то... Не спрашивал..."

Быстро одевшись в платье, приготовленное еще вчера после тщательного просмотра своего нехитрого гардероба, и по-быстрому застелив диван-кровать, Лена пошла открывать дверь. Отодвинула задвижку и отступила в прихожую. Димка осторожно вошел, держа чемоданчик в правой руке. Лена внимательно смотрела в его лицо, стараясь сохранить на своем равнодушное выражение. Ей казалось, что в эти первые мгновенья встречи она сможет понять по его глазам, насколько правдив он был по телефону.

Сколько раз вот так же Димка входил в ее квартиру, и всякий раз Лена тут же приникала к нему, пряча свое лицо где-то под его подбородком, Димка приподнимал ее голову и целовал по очереди глаза, нос, щеки и губы. Но сейчас Лена не сделала навстречу ни единого шага.

Привет!

Привет! Проходи, раздевайся, - сказала она, как чужому, отступая все дальше в глубину прихожей.

Димка поставил в угол чемоданчик, снял плащ, повесил

его рядом с Ленкиной курткой, сказал:

- Так. В этом доме нам уже не рады. Здесь нас уже забыли...

Лена давно знала эту Димкину привычку нападать, когда нужна была оборона. Не было правды в его глазах. Лена промолчала.

Быть может, я здесь совсем лишний?

Ладно тебе... А вообще-то за это время все могло произойти.

Димка прошел в комнату, сел у стены на стул:

Как я давно здесь не был! Как ты живешь?

Да живу... Ты давай о себе рассказывай.

Да чего рассказывать, ты уже все знаешь. Так получилось... - Димка пожал плечами.

Не верю я тебе почему-то. Я уж думала, что тебя и на свете нет, а ты, оказывается, просто номер моего дома забыл, очень уважительная причина, если учесть, что ты находился в другом городе, почти на другой планете. Там, небось, и телефона-то нет.

Ты что, никогда в больнице не лежала? Какая тебе там междугородка? сказал сердито Димка и добавил мягче уже:

Совсем чужая стала...