Под омелой (СИ)

«Ребячество» — вот что подумала Канзаки, сидя в стороне ото всех и молча лакомясь угощением. Увидев, что Канао первой попалась в ловушку, она задумалась, как ей поступить. С одной стороны, она должна помогать цугуко Кочо, если той нужна помощь. С другой, это ведь… экстраординарный случай. И, что делать в таких ситуациях, Аой не знала. Но, когда к застрявшей девушке подошел Танджиро и помог ей решить эту маленькую проблемку, она успокоилась и вздохнула с облегчением. Танджиро хороший, добрый и сильный. Ему не страшно доверить преемницу Шинобу-сама.

Стоило Аой встать с насиженного места и пройти к одному из столов, чтобы убрать грязную тарелку (по-хорошему, грязную посуду следовало бы сразу помыть, чтобы она не копилась), как она, уже направляясь обратно… тут же оказалась под омелой! И ведь надо же было застрять прямо возле стола с закусками, где в этот момент орудовал Иноске. Тот с наслаждением, увлеченно поглощал темпуру прямо из общего блюда, не особо заботясь о том, что происходит вокруг.

— Ой, — брюнетка испуганно подняла свои ярко-синие глаза наверх и увидела нависшую над ней веточку омелы. Зеленая, с маленькими красными ягодками, в данный момент она казалась ей чем-то невообразимо ужасным.

Ну вот, попалась. И уйти-то ведь не может, потому что Мицури-сама может обидеться. Ну и что ей прикажете делать? Неужто неловко топтаться на одном месте, пока праздник не закончится?

— Че, Монзаки, застряла? — грубо поинтересовался Хашибира, встав рядом с ней. Это просто удивительно, что он пришел на праздник без своей кабаньей маски. Должно быть, оставил где-то на веранде.

— Я Канзаки, дурак, — буркнула Аой, нахмурившись, и сложила руки на груди. — И вообще, какая тебе разница?

— Да никакой! — ответил он в своей привычной манере и вернулся обратно к столу.

Аой прикрыла глаза и громко выдохнула, сжимая и разжимая кулаки. Чувствовала ведь, что не нужно ей идти в поместье Убуяшики, так нет, все равно поддалась на провокации! А теперь вот стой тут без дела на глазах у всех и позорься. Еще и этот кабан продолжает зыркать на нее, словно на экспонат в музее. Ну и дела…

Аой только делала вид, что вся из себя такая холодная, жесткая и неумолимая. На самом деле она много чего боялась и была трусливой. Она не была бесполезным человеком, вовсе нет, а вот бесполезным Истребителем — да. Для чего только вообще обучилась Дыханию и прошла финальный отбор? Непонятно. За все потраченное на эти занятия время она могла бы принести больше пользы, как обычная медсестра в поместье Бабочки. Сейчас на Аой фактически держался весь дом Кочо: стирка, готовка, уход за пациентами — все на Канзаки. Но девушка не жаловалась, вовсе нет. Наоборот, она была безумно благодарна Шинобу-сама за то, что та разрешила ей остаться в поместье в качестве помощницы, а не в качестве мечницы. Она даже боялась представить, что было бы, если бы ей пришлось ходить на миссии. Возможно, ее убили бы на первом же задании.

Можно сказать, что Аой в некоторой степени завидовала Танджиро, его друзьям и вообще всем Истребителям. Они не боялись жертвовать собой ради жизней других. Они уверенно держали свои катаны в руках и использовали с трудом выученные Дыхания, чтобы победить противников в лице демонов. Все вокруг были такими смелыми. Все, кроме Канзаки, которая только и годилась на то, чтобы работать служанкой.

Черт возьми, почему именно сейчас она задумалась об этом? Того и гляди, плакать начнет от обиды и горечи.

— Эй, Кинзаки! — вдруг вырвал ее из мыслей чересчур громкий голос Иноске, раздавшийся прямо над ухом, и девушке пришлось открыть глаза и посмотреть на нарушителя спокойствия.

Абстрагировавшись от происходящего вокруг, она перестала обращать внимание на шум и даже не заметила, что демоническая сестра Танджиро, Незуко, стала такой же жертвой омелы, как и Канао с Аой. Да только вокруг младшей Камадо уже крутился Агацума… Ой, нет, все совсем наоборот. Это Зеницу стоял под омелой, а Незуко имела неосторожность подойти к нему! Парочка стояла на уличной веранде, но хорошо просматривалась через оставленные кем-то открытыми сёдзи. Аой было хотела крикнуть ей, чтобы она не приближалась так близко к любвеобильному блондину, но решила, что лучше ей не лезть в чужие отношения. В конце концов, девочка-демон сможет за себя постоять, если ей что-то не понравится, и Зеницу это прекрасно понимает.

— Кинзаки, ты слушаешь или нет?! — возмутился Иноске, и девушка поняла, что снова задумалась, глядя на друзей.

— Сколько мне еще раз повторять, чтобы ты, наконец, запомнил? Я Кан-за-ки! — четко по слогам проговорила она свою фамилию, уже откровенно рассердившись на приставучего мальчишку. Ну чего ему надо? Ей и так… тошно, а тут он еще лезет.

— Да не важно! — брякнул, не подумав, Хашибира, но, увидев расширившиеся от шока большие глаза собеседницы, поспешил исправиться: — Вернее, важно, но не важно! — произнес он и тут же помотал головой, осознавая, что сказанул что-то не то. — Короче! Знаешь, что я решил?

— Ну и что же? — безучастно поинтересовалась Аой.