Под омелой (СИ)

Для них обоих это был первый поцелуй, хотя он и вышел… не прямым. Брюнетке оставалось лишь гадать, где этот нахал вообще научился такому (до такого бы он сам явно не додумался — Аой в этом была уверена). Простояв вот так с минутку или две, Хашибира, наконец, прервал их поцелуй и перестал удерживать девушку. Когда он отстранился и с широкой улыбкой оглядел ее, то понял, что лицо Кинзаки стало похоже по цвету на ягоды, которыми был усыпан большой праздничный торт. Да и от нее самой, кстати, пахло чем-то сладким и вкусным, приятным.

— Ну ты и… — Канзаки даже не могла подобрать слова, чтобы описать, сколь возмущена, смущена и шокирована действиями мальчишки.

— Молодец? — подсказал он, ехидно ухмыляясь.

— Да вообще! — фыркнула она, убирая со лба челку.

— Ха! Еще бы, я ведь великий Иноске-сама, по-другому и быть не может! — самоуверенно провозгласил он, указывая на себя большим пальцем руки. — Все, я тебя освободил, а теперь пошли! — и, не дожидаясь ответа, он снова схватил девушку за руку и потянул к столу с закусками.

— Куда ты меня тащишь? — даже не вырываясь, удивленно спросила она.

— К темпуре, конечно! А то пока я там с тобой возился, этот Бог Торжеств уже все, наверное, слопал! Я-то видел, как он крутился возле моих креветок!

— Вообще-то, темпуру для всех приготовили, а не только для тебя, глупый кабан, — объясняя ему элементарные вещи, Аой не заметила, как уголки ее губ поползли вверх.

— Сама такая, Монзаки! — парировал Иноске.

— Я Канзаки, дурак!

Комментарий к Вторая омела (Хашибира Иноске/Канзаки Аой)

Что-то с чем-то. Слов нет, одни эмоции. Спасибо за прочтение!

========== Третья Омела (Агацума Зеницу/Камадо Незуко) ==========

Зеницу знал, что Танджиро привел свою сестру на праздник, поэтому, как только Столп Любви объявила о ловушках с омелой, окрыленный отправился на поиски своей возлюбленной. Но сколько бы он не бродил по помещению, нигде не мог разглядеть знакомое розовое кимоно и длинные каштановые волосы в толпе празднующих людей; даже в красивом заснеженном саду не было ни души, от чего парень заметно расстроился. Он не видел Незуко с самого начала праздника, но ведь она точно где-то здесь, рядом! Он чувствовал это!

Когда Агацума хотел обратиться к другу, чтобы узнать, куда подевалась его сестренка, увидел, что Танджиро уже был занят с Канао-чан. Девушка как раз стояла под омелой. Он не хотел мешать влюблённым (а то, что они нравились друг другу, было очевидно для всех, кроме, казалось, их самих), поэтому продолжил разыскивать милую Незуко сам. Через какое-то время блондин, потеряв всякую надежду на успех в своих поисковых работах, решил подойти к Иноске, который, кажется, с наслаждением уплетал темпуру. Но и кабан, как оказалось, уже был занят, пристав к Аой-чан. На самом деле, парень искренне радовался за своих друзей и мысленно благодарил Мицури-сан за такую чудесную идею с западной традицией, но свои отношения его волновали не меньше чужих.

— Куда же ушла Незуко-чан? — тихо спрашивал сам у себя он, аккуратно ступая по деревянному полу веранды, и бросил короткий взгляд на улицу.

Зима в этом регионе мягкая, теплая. Это хорошо, потому что Зеницу холод не любит. Больше всего ему нравится лето, когда цветут вкусные персики. Он пообещал себе, что в следующем году обязательно угостит свою невесту плодами из сада дедули, потому что у него самые лучшие персики во всей Японии.

Блондин выдыхает горячий пар через рот, делая еще шаг вперед, да так и застывает. Задрав голову, удивленно посмотрел на зеленую веточку, украшенную круглыми красными ягодками. Неужели попался? Как же так? Он ведь еще не нашел Незуко, ему нельзя тут стоять! Однако обижать Мицури-сан тоже не хотелось.

Тут он уловил какой-то посторонний звук за своей спиной, и в этот же момент створка сёдзи позади него отодвинулась.

— Зе… Зеницу? — позвал его приятный девичий голос. Услышав это, парень тут же развернулся на пятках и расплылся в блаженной улыбке:

— Незуко-чан! — радостно воскликнул он. — А я тебя искал! Где же ты была?

— Я по… помогала, — начала объяснять сестра Танджиро, махнув рукой с острыми коготками в сторону комнаты, из которой она вышла. — Тем-пу-ра, — по слогам проговорила она, едва нахмурившись из-за немного сложного слова. — Мы при… приготовили еще.

— Вот как, — Агацума понимающе кивнул, — теперь понятно.

— А по… почему ты тут? — интересуется она, по-птичьи склонив голову на бок. — Хо… холодно!

— Мне не холодно, — Зеницу покачал головой, мысленно радуясь тому, что Незуко волнуется о его состоянии. — Я попал под омелу, — он указал пальцем на ветку над собой. — Мицури-сан сказала, из-под нее нельзя уйти, пока тебя не поцелует тот, кому ты не безразличен.

— По… понятно, — на мгновение девушка задумалась, вытянув губы в трубочку. — То… торт. Ел? — она показала пальцем на собеседника.

— Рождественский торт? Нет, не успел, — он тяжело вздохнул, понимая, что ему придется стоять тут до конца праздника, и сладкого, как и любых других праздничных блюд, конечно, отведать не удастся.