Под покровом тайны

Все ее мысли были о том, как избежать разоблачения, и при этом доказать, что невиновна. Покрывало поднимать нельзя категорически, блондинку с белой кожей моментально признают шпионкой и казнят без разбирательств. Элизабет не сомневалась, что к вопросу подмены неизвестные заговорщики подошли со всей тщательностью, возможно, соперница даже родом с Кондзю. И от мысли, что она проиграет, даже будучи абсолютно невиновной, становилось дурно.

Из-за расписанных деревьями и цветами и изукрашенных резьбой дверей послышался раскатистый бас:

- Приведите дев!

Створки распахнулись, пропуская небольшую процессию с пленницами.

Колонный Зал был одним из многочисленных помещений для приема небольшого количества посетителей. В отличие от парадных залов, он был небольшой, даже камерный, а многочисленные колонны съедали и без того невеликое пространство, превращая его в зачарованный лес.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В центре стены, напротив входа, расположился постамент с подушками, заменявший европейский трон. Его было прекрасно видно прямо из коридора, взгляд сам следовал за яркой ковровой дорожкой вперед и вверх, заставляя посетителя подсознательно воспринимать Повелителя выше себя.

Вдоль стен постелили несколько пушистых ковров для министров и советников Императора. Стены и центр зала были изукрашены бесконечным рядом колонн, реальных, барельефных и просто нарисованных, так что посетитель терялся в этом хаотичном лабиринте.

Император уже восседал на троне. Рядом расположились несколько Высших советников. Лин стоял за правым плечом Императора, как самый доверенный его подданный.

На коврах расселся почти весь совет министров. Слухи о подмене успели разлететься, и всем было любопытно, какое решение примет мудрейший из мудрейших.

Взгляд Элизабет пробежался по залу - и не такое дома видела - и остановился на Императоре, который через пару минут решит ее дальнейшую судьбу.

Немолодой уже мужчина, по-прежнему в неплохой форме, в отличие от ее отца, отрастившего внушительное брюшко от постоянного восседания и возъедания. Узкая бородка с проблесками седины, длинные волосы собраны в пучок на макушке, вокруг них небольшой символический золотой венец. Богато расшитые одеяния алого, исключительно императорского, цвета, два кольца на указательных пальцах - больше украшений не было, да и ни к чему они при такой яркой вышивке.

Глаза Императора смотрели цепко, оценивающе. Элизабет показалось, что он способен разглядеть ее даже под покрывалом. Она инстинктивно съежилась, стараясь казаться меньше и не так выделяться среди стражей, выше которых она была почти на голову.

Девушек подвели поближе к тронному возвышению, и стражи с поклоном отступили.

Обе претендентки тоже склонились в ритуальном приветствии.

Пауза затянулась. Наконец Император произнес:

- Поднимите покрывала.

Подмена откинула вуаль без замедления, явив миру практически образец хингийской красоты. Точеный маленький носик, чуть раскосые глаза навыкате, высокий лоб и вишневые губки бантиком. Сверкнув глазами в сторону Императора, она благовоспитанно потупилась.

Советники одобрительно закивали, перешептываясь.

Открываться было категорически нельзя. Произношение ей Чи поставила неплохое, но как только они увидят саксонку, ее арестуют не раздумывая. Принцесса до последнего надеялась, что под покрывалом окажется кто-нибудь вроде неё, и они будут на равных, но заговорщики все-таки подготовились основательно. Отказать Императору? Не вариант. Что может быть выше Повелителя Поднебесной...

Разве что Боги.

- Простите меня, Ваше Величество. Моя религия запрещает мне открывать лицо перед кем-либо, кроме мужа. - ещё ниже склонилась в поклоне Элизабет. Зал зашептался.  Император нахмурился, переводя внимательный взгляд с одной претендентки на другую.

- Кто из вас истинная посланница от острова Кондзю, архипелаг Тай-Шин?

- Я. - одновременно ответили девушки и одинаково злобно переглянулись. Гримаса исказила прекрасные черты хингийки, и Элизабет порадовалась, что ее саму не видно. Гнев точно не красит девушек.

- Кем бы ты хотела стать в Запретном Дворце? - обратился Император к хингийке.

- Повиноваться Его Величеству - лучшая награда для меня. Я буду счастлива служить Вам в любом качестве. И если Вы вдруг изберёте меня своей наложницей - ваша раба будет на седьмом небе от восторга, не смея и мечтать о подобной чести.

Элизабет передернуло.

- А ты? - повернулся повелитель Поднебесной к второй девушке, все ещё скрытой полупрозрачной вуалью.

Согласно голосу разума и логики, помноженных на местные традиции, Элизабет должна была бы ответить примерно то же самое. Но, глядя в справедливые и понимающие глаза мужчины на троне, она внезапно для себя призналась:

- Я, если честно, сильно рассчитываю на выходное пособие, и надеюсь больше никогда Ваше Величество не побеспокоить своим присутствием.

Выпалила Элизабет чистую правду и мысленно сжалась. Ну вот, теперь точно на пытки - за неуважение к Императору и шпионаж. Не поверят ведь.