Под сенью разрушенного мира 2: Крах надежды (СИ)

— Знаешь, опоры мира очень прочные. В крайнем случае, установим на них очищающие барьеры и втиснемся на эти пять островков. А когда справимся с сектой, восстановим мир. Возможно, он лишь хочет, чтобы ты поменьше беспокоилась, демонстрируя свое равнодушие к происходящему?

— А если повредится ядро мира?

— Ядро? Думаю, будут ужасные последствия. Но до него не так-то просто добраться, переживать не стоит, — улыбнулся Критир, накрывая ее руку своей.

Ни машинально бросила взгляд на свои сероватые ногти и поджала пальцы, пряча следы отравления от глаз любимого. Проклятое гнилое дыхание! И Учитель никак не хочет понять! Ни вздохнула:

— Мне кажется, Карн связан с сектой.

— Служители одного Лова не могут освоить техники другого выше основных, пока не откажутся от служения предыдущему. Он — исключительно способный старший адепт общины Кона и потому точно не может быть сектантом, — твердо ответил Критир, искренне желая верить в это.

— А если он не сектант, но связан?

— С чего ты взяла? — прищурился он,

— Ну… его рассуждения абсолютно ужасны!

— Карн просто молод. Многие в юности хотят показаться сильными за счет цинизма. Не стоит подозревать только из-за того, что он говорит вслух, лучше смотреть на поступки. Разве Карн хоть раз плохо отнесся к тебе?

Ни закусила губу. Сказать ли прямо? Учитель, открой глаза! Эх, а ведь Карн и вправду к ним нормально относится. Может быть, скрыть правду и попробовать мирно уговорить его? Раздался знакомый гнусавый голос старшего из адептов Кона:

— П’гиветствую, старейшина! У нас есть некото’гые воп’госы по стабилизации, посмот’гите?

Ни подняла взгляд и досадливо приметила незаметно подошедшего мерзкого парня. Она бы хотела рассказать Учителю, что он предлагал ей, но стало слишком стыдно. К тому же прямых предложений никто не делал, только намеки… Ее запросто могли выставить похотливой дурочкой в такой ситуации! Лучше молчать.

— Конечно, — кивнул Критир.

Адепт разложил карты на столе, показывая проблемные участки.

— Скве’гна скапливается в низких местах, мощности стабилизи’гующих схем не хватает. Даже с Очищением Э’гва плохо выходит, снова все стекается сюда.

— Это нормально. Когда все вокруг будет очищено, схемы помогут.

— Это было бы но’гмально, если бы ткань ми’га не начала в этих самых местах гасползаться, несмот’гя на все гитуалы.

— Еще один прорыв? — напрягся старейшина.

— Вполне возможно. А еще скве’гна спустилась ниже по’гаженной местности, в эту область. Мы осмот’гели, ситуация ужасная.

— Соблюдайте меры предосторожности. Огородите опасные участки барьером, чтобы успеть спастись в случае повторения произошедшего здесь, — вздохнул Критир, устало потирая лоб.

— Будет исполнено, ста’гейшина! — бодро поклонился старший и ушел.

Ни проводила парня неодобрительным взглядом и вздохнула с облегчением. Как в присутствии Учителя себя порядочно ведет! Будто это и не он намекал на… всякое!

— О, дочищаются. Пойдем домой? — улыбнулся Критир, осмотрев искаженных.

— Конечно!

— Мечтаю о ванной, — потянулся тот.

Ни потушила последнюю схему, собрала оставшиеся ингредиенты и взяла любимого за руку.

— Пойдем.

— Учитель, ты сам как?

— Устал, но все будет в порядке. Сейчас доработаем несколько моментов и запустим новый большой проект. У меня появилось несколько идей, пока были здесь. Уверен, тебе понравится!

Критир вдохновился и, забывшись, сорвался на привычный быстрый шаг. Ни едва поспевала, буквально повиснув на его руке. Чуть запыхавшись, она сказала:

— Ты о безопасных зонах? Этот барьер очень сложен в построении.

— Зато энергоэффективен. Это важнее. К тому же время еще есть.

Критир замедлил шаг, виновато улыбнувшись маленькой ученице. Он ничего не мог поделать со своей привычкой быстро ходить. Если раньше она сдерживалась густым туманом и веревкой, то теперь очень сложно устоять, особенно сейчас, когда наконец-то все формальности с прорывом улажены, впереди ждал дом и еще более масштабный проект.

Они молча достигли отмеченного охряной табличкой указателя, гласившего «Северный выход в Медвежьи угодья», и прошли сквозь простые врата по истертым ступеням в междумирье. Туман обволакивал их, лишая ощущения тепла и холода. В клубящейся молочной дымке междумирья так пусто, кажется, будто все не по-настоящему. Будто бы и есть тропа, и нет. Ни чуть отдышалась и спросила:

— Учитель, не знаешь, души могут существовать в любых телах?

— Никогда не интересовался этим. Да и кому придет в голову перемещать душу куда-то из основного тела? Почему тебя заинтересовал этот вопрос?

— Стало интересно, можно ли умершую душу поместить в неживой объект.

— Души — запретная тема для исследований. Если тебя беспокоит судьба близких — они уже давно упокоились и стали частью мира. Да и если бы это было недавно — аморально лишать их посмертия, выдергивая из забытья и привязывая насильно к этому миру.

— А если душа не может упокоиться?

— Тогда нужно помочь ей сделать это. Ты встретила призрака?

— Слышала недавно о таких.

— Вот оно что… Главное, если встретишь их — не пускай в свое тело. Можно повредить душу, борясь с ними.