Под сияньем северной Авроры (СИ)

Почему так? Сама не знаю. Просто безусловное доверие. Доверие и принятие. Это была крайне забавная и умильная морда, а ее безразмерные острые клыки и смешные плавники скорее веселили меня, чем пугали.

Я принялась послушно нанизывать бусинки в указанном змейкой порядке.

Вообще там была особая периодичность, надо признать. Крупная бусинка - три мелкие бусинки - плоская вставочка - три мелкие бусинки. Получалось довольно красиво. Альбинка не ограничилась только разноразмерным жемчугом, там и каким-то ракушкам-блестяшкам место нашлось. Вот ведь дизайнер… М-да…

- Мне это надеть? - завязывая последний узелок, поинтересовалась я.

Альбинка, все это время терпеливо наблюдающая, как я нанизываю на леску жемчуг, и, время от времени, пододвигая кончиком хвоста отдельные бусинки, а некоторые отбраковывая, смешливо зафыркала, мол, нет.

- Так, - припалила спичкой узелок из лески я. - Тогда вообще непонятно. На тебя надеть, что ли? Это мы тебя делали такой красивой? Ну давай сюда свою мордуленцию, будешь сияющей звездой Баренцева моря. Твой крысиный ухажер пятнистый с ума от восторга сойдёт, отвечаю.

Очередной отрицательный кивок.

- Ну мне что, просто в коробочку положить? - нахмурилась я. - У тебя такие сложные приколы, токсик… я не выкупаю. Зачем делать то, что нельзя носить?

Змея вытянула голову, указывая на верхнюю полку. Прямо прямая чешуйчатая палка. И как только не падает…

- Мне это не нравится, - заметило зеркало. - Вызови Минга. Пусть посмотрит, что там. Вдруг это опасно.

Альбинка сердито зашипела, захлопав плавниками около забавной зубастой мордочки. Я задумчиво посмотрела на нее, на зеркало, на гребень, и приняла решение

- Спать! - хлопнула в ладоши я.

Зеркальце и гребень отключились. Я полезла на верхнюю полку. И там, в старенькой советской вазе, я нашла аналогичные разноцветные жемчужины. И их было на порядок больше, но это были именно речные жемчужины.

- Так, - пересыпала из руки в руку нежданную находку я. - И как это объяснить? Как ты их туда сложила? И зачем?

Змея сокрушенно покачала головой.

- Это не ты, ясно. А кто?

Вместо ответа Альбинка свернулась в сложный узел.

- Ты материшься так, что ли? - усмехнулась я.

Змея снова кивнула головой.

- Это Минг спрятал?

Кивок.

- Та-а-а-ак… А зачем?

Еще более сложный узел был мне ответом. Видимо, это символизировало еще более страшные матюки.

- Ну материала тут столько, хоть всю биостанцию укрась жемчугом, - заметила я.

Вместо ответа змея положила передо мной очередную леску. В этот раз она была намного длиннее. Метра три-четыре.

- Мне просто собрать бусинки на нить? А для кого она?

Альбинка кропотливо стала сортировать жемчужины. Я, тихонько вздохнув, принялась нанизывать их на леску. Раз она просит, значит, логика в этом есть.

Закончив работу, Альбинка принялась путано объяснять, чтобы я запихнула в карманы и нить, и бусы, а потом сама намоталась мне на шею.

- И дальше что? - не поняла я.

Змея смешливо показала кончиком хвоста в свою пасть.

- Кушать?

Кивок.

- Ну пойдем на море.

Легкий укус за ухо.

- Альбин, а что у нас сегодня за игривое настроение, я не понимаю? - осторожно убрала змеиную морду от собственного уха я.

Чешуйчатая морда нагло облизнулась обрубком языка и тыкнулась в Васькин укус на руке.

- Я поняла, - догадалась я. - В Лукоморье? Ты там хочешь поесть?

- С-с-с-с… - закатила глаза Альбина.

Я положила руку на живот и нажала на место того, что Васька величал исключительно «царапки».

* * * * *

Бульк! Мы с Альбинкой оказались в глубине моря. Над нами маячило 3-4 метра воды, не меньше. Схватив из кармана бусы и нить с жемчугом, я обернулась русалкой.

Фу-у-ух… наконец-то… Ходить в человеческом теле было тяжело. Русалкой быть намного легче… Запихав жемчужную нить и бусы в чешуйчатый купальник, я стала оглядываться, куда подевалась змея, но ее нигде не было.

Ладно, не потеряется. Помотает ее по воронкам, конечно, если она попала в аномальную зону, но рано или поздно окажется у дуба. Надеюсь, Альбинка догадается пожрать по дороге. А я вот пожру прямо сейчас. Где там Васька…

Дуб услужливо протянул ветку под воду.

- Спасибо, - пробулькала я, усевшись на нее, и ветка начала подниматься из воды.

Васька перестал умывать свою мордочку лапой и нахально изрек:

- То-то я думаю, чего дуб так перекорежило. А у нас тут социальный лифт для беременных…

- А раньше мне про беременность сказать было нельзя, ученая твоя морда? - вспылила я.

- Нельзя. Рыбу будешь, многодетный мамулик?

- Естественно.

Кот, отфыркиваясь, полез в плетеную из лыка корзину, висящую на ветке выше. Пошебуршав там, он достал самую крупную рыбину и требовательно произнес, швыряя мне ее:

- Рыбья голова моя, ничего не знаю.

- Договорились, - принялась вгрызаться в спинку пикши я. - Вась, а что за сложные приколы? Почему ты опять на цепи?

- Леший заманал, - грустно признался кот. - Не пускает меня никуда. Я вообще не въезжаю, что происходит. Зачастил к Бабе Яге. Зовет ее не иначе, как «дорогая». Как думаешь, они мутят?

Я с усмешкой взглянула на него.

- Ты что, ревнуешь?

Кот зашипел и раздулся, как шар.