Под созвездием Меча

Ладонью согнав с лица воду, Денисов огляделся. Слева от него метрах в двухстах или около того – дождь мешал достоверно определить расстояние – проехала машина с включенными фарами. Если это Мухин, то здесь задерживаться нельзя. Ни один из этих домов не станет для него надежным убежищем. Надо убираться. Мало того, что пилот уже доложил диспетчеру Управления о летном происшествии, а валяющееся неподалеку кресло во всю дурь передает аварийный сигнал, так и его личная аппаратура отлично фиксируется аппаратурой слежения. Чип-идентификатор, телефон. Да и контейнер тоже.

Но зачем это нужно Мухину? Или он элементарно лег под начальника, под Баллона, а все остальное только фарс, спектакль для дефективных? Мимо проехала еще одна машина, но было все еще слишком далеко, чтобы пытаться ее остановить. В мутнеющем сознании Денисова теплилась какая-то мысль, ворочаясь, как невидимый глазу зародыш, в ней было что-то важное, что он упускал, не мог встроить в череду горошин собственных рассуждений, но сейчас главным казалось добраться до дороги и сесть в теплый и сухой салон. Он промок уже буквально до нитки, промок и замерз, зубы стучали самым натуральным образом. Только спину грело слабое тепло контейнера.

Телефон! Да, именно телефон. Его нужно заблокировать. Но сначала позвонить жене. Или вызвать такси? Должна же быть в этом буржуазном раю такая простейшая услуга.

Он находился всего в нескольких шагах от асфальтовой полосы, когда провалился в какую-то яму. Пока выкарабкивался, мимо проскочила еще одна машина, а он сообразил, что угодил в кювет. Смотреть надо...

Надо полагать, что грязен он до предела. Денисов стоял на обочине, подставив спину под хлещущие холодные струи, и чувствовал, как его качает. Не от дождя – от слабости. И от жалости к самому себе. Эх ты, Мухин. Разве можно было тебе верить! Больше того – довериться.

Мимо, обдав его косой волной, промчался автобус с ярко освещенным салоном, в котором сидели, насколько успел увидеть Денисов, женщины и дети. Девочка лет восьми с растопыренными в разные стороны тугими косичками смотрела на него, прижавшись к стеклу носом, и бессмысленно улыбалась. Полная дама в розовом, оттопыренном огромной грудью, не то кричала, не то пела, жестикулируя. Счастливые.

Еще две-три минуты, и он свалится. Денисов вышел на желтую разделительную линию. Дорога хилая, всего одна полоса в каждую сторону, транспорт ходит редко.

Когда косо падающие капли засверкали в свете фар очередного транспорта, он раскинул руки в стороны. Стоп! Но лимузин, сделав несложный маневр, объехал его, обдав при этом очередной порцией холодной воды. Денисов с тупой отстраненностью вспомнил о коньяке и горячем кофе. А ведь в хранилище Управы существует сектор, где хранятся яды, в том числе взаимодействующие с алкоголем.

Следующие фары он не намерен был пропустить ни в коем случае. Они еще только показались вдалеке, а он уже перетянул на грудь контейнер. Ко всем прочим устройствам в нем существовал и световой маяк. Ведь его нужно находить в любых условиях – в режиме радиостопа, в темноте, под водой, в жерле вулкана, в открытом космосе. При наличии одной или в совокупности всех известных помех.

Ему пришлось закрыть глаза, но даже через плотно смеженные веки его контактные линзы, казалось, раскалились. Контейнер работал ослепительно яркими вспышками, которые должны быть заметны даже в условиях солнечного полудня.

Только услышав скрип тормозов перед собой, он на ощупь отключил аварийку. Но даже после этого лучше видеть не стал. Перед глазами плавали красно-оранжевые круги.

– Ты чего, мужик, а? – спросил кто-то, стоя прямо перед ним. Кто – не разглядеть.

– Мне в зону. Плачу.

– Как платишь?

Судя по голосу – молодой парень лет так двадцати или чуть больше. С ярко выраженной блатной интонацией. Да какая сейчас разница.

– Не обижу.

– «Не обижу» не сумма.

– Двести, – выдохнул он. Сколько у него в бумажнике денег не мог вспомнить даже приблизительно.

– Маловато будет. Ты вон какой.

– Договоримся, – только что не прошептал Денисов. Теперь он уже видел расплывчатый контур на фоне бьющего в лицо света фар.

– Ну... Раз так, милости просим.

Он сел в салон на заднее сиденье. Внутри было еще трое. Кто, что – он почти не видел. Вырубался. Попав в тепло, нашел в себе силы только поздороваться и начал стремительно погружаться в пучину беспамятства.

– В зоне-то куда? – спросил веселый голос над самым ухом. В воздухе запахло спиртными парами. Играла ритмичная музыка, давя на голову.

– Там разберемся.

– Ну-ну. Как скажешь, мужик. А чо это у тебя за хреновина?

– Так...