Под светом чужой звезды - 1

— Ладно. Идешь первым. Метатель давай сюда, это оружие для военных, а не для таких как ты неумех. Попробуешь обернуться, всажу заряд. — И, отобрав у меня ружье, в подтверждение попробовал зажечь плазменный шарик над рукой. Такими только детишек пугать, во-первых. А во-вторых, стоило схеме появиться, зеленый орнамент тут же с ней расправился. Лейтенант офигевшими глазами посмотрел на свою ладонь, попробовал еще пару раз создать предмет устрашения, выругался, прицелился, и приказал мне побыстрее и побольше шаги делать вперед, пока он тут занимается созданием защиты для нас обоих. Нет, все таки Дрищ.

Тьма ласково поглотила меня и бережно выплюнула в огромное помещение, с белоснежными мраморными колоннами шагом примерно в шесть-семь метров, делящими зал на нефы. На месте тьмы со стороны зала была дверь, обычная, деревянная, с золотой ручкой в виде кольца. От двери до конца зала было метров восемьдесят, не меньше, я насчитал двенадцать колонн с каждой стороны. Шахматный пол из плит черного и бежевого гранита был расчерчен по их границам зелеными линиями, приподнятыми над поверхностью пола на несколько сантиметров. Пришлось, как в детстве, сыграть самому с собой в игру — не наступать на трещины. То есть на эти линии. Вдруг они не только схемы удаляют.

Осторожно сделал шаг, другой. Бежевые плиты были девственно чисты, а вот черные, не все, но где-то пятая часть, попадались с зелеными ловушками. Значит, играем в зеркальные шашки, ходим только по белым клеткам. До середины зала я добрался без приключений, огляделся. Шесть колонн до меня, шесть — после. В конце виднелось обособленное помещение, кажется, в греческих храмах оно назвается аддитион, место для сокровищниц и алтарей. И, если уж аналогию с храмами проводить, сейчас я стоял прямо в трансепте — поперечном нефе, по ширине на еще один шаг колонн больше самого зала, с отдельными комнатами по бокам.

В боковых комнатах стояло по скульптуре. Я бы охарактеризовал стиль автора одним словом — мерзость. В левом мраморном изваянии несколько мужчин разделывали женщину. Со всеми анатомическими подробностями. А в другом, служившем продолжением первого — над тем, что от женщины осталось, проводили кулинарные эксперименты. За последнее время много чего повидал, но вот там, в этих зальчиках, чуть не стошнило. Автор, бесспорно, был мастером, так все передать, в деталях, подробностях — казалось, фигуры извращенцев-людоедов вот-вот оживут, и поскольку из еды я тут был один, решил, ну их, лучше дальше пойду.

Аддитион, последняя комната, был выделен дополнительными колоннами, стоящими между основными. Густая зеленая вязь покрывала все проходы, кроме одного. В правом дальнем углу клубилась такая же тьма, как и на входе. А по центру самой комнаты в пол был вделан небольшой бассейн с черной жидкостью. По правой и левой стене стояла совершенно обычная мебель — кресла, большой стол, даже диванчик. Кто-то тут явно бывал, оставив крошки на столе и под столом. В левом дальнем углу большой черный куб, с полутораметровыми гранями, поблескивал чем-то нехорошим. Оранжевые искорки были не просто тусклыми, в них явно присутствовала примесь черного. И черная нить тянулась от бассейна к кубу прямо по полу. Стоило мне к ней приблизиться, нить дернулась, словно собиралась вцепиться мне в ногу, но потом снова спокойно улеглась.

Я взял со стола какую-то деревяшку, дотронулся до поверхности бассейна. Жидкость была плотная и маслянистая, подобно нити, она, почуяв мое присутствие, каплями начала взбираться по палочке вверк, к руке, пришлось деревяшку бросить в бассейн. На поверхности она плавать не стала, утонула сразу же.

Можно было подождать хозяев и порасспросить, но у меня идея была получше.

— Никого нет? — Орес накладывал на себя защитные залинания — с зеленого узора он сошел, так что пока что у него получалось, хоть и не очень хорошо. Судя по качеству схем, первым учеником в местном училище он не был. — Ладно, сейчас проверим. Пойдешь со мной, держись впереди, и чтобы без глупостей.

— Конечно, войхо, сделаю, как прикажешь.

— Молодец, может, из тебя выйдет толк. Выберемся отсюда, похлопочу, чтобы тебе срок уменьшили. С четырнадцати недель до двенадцати, но только если будешь себя разумно вести. Я слежу за тобой, эмпо. Пошли.

Я второй раз прошел через тьму, отступил на шаг в сторону, интересно же, как мы тут появляемся. Лейтенант нацбезопасности появился прямо перед дверным полотном. Огляделся, подергал дверь. Один раз, другой, сильнее.

— От себя, — хотел сказать я. Но не стал, сам догадается.

После нескольких попыток, убедившись, что дверь заперта, Дрищ вопросительно взглянул на меня. Я пожал плечами, мол. раз на раз не приходится. Лейтенант выругался, кивнул головой, приказывая идти вперед. И наступил прямо на зеленую линию.