Под светом чужой звезды - 1

— Это должность так называется — начальник особой группы, — охотно пояснил Орес, отхлебнув из почти уже пустой фляжки с чамби, тем, который по новому рецепту. Начав откровенничать, он уже не мог остановиться. Ну а что, нечего свой разум открывать кому попало, да еще вместе с алкоголем. — В гвардии примерно первому капитану соответствует.

— А кто главнее — капитан в гвардии или пикефалис?

— Пикефалис, пожалуй, главнее. Ему эту операцию провести как надо, и полковником станет.

— А ты?

— Пока лейтенант. Только третий год работаю, как обучение закончил. В специальном училище для махосов, одаренных.

— А такие тоже есть? — поддержал я разговор.

— Очень мало, — лейтенант помотал головой. — Говорят, раньше больше было, но теперь почти не рождается детей с даром, и только мальчики. Нас со всех островов набирают, в выпуске было около сорока человек.

— Так если ты такой уникальный, почему тебя так используют?

— Я же из деревни, родственников богатых и влиятельных нет. Вот пикефалис Гидус — да, у него и отец в нашем управлении большая шишка, и мать в гвардии. Поэтому его и двигают. Это задание для него как трамплин, уйдет руководить на нашем острове всеми спецоперациями с участием магосов. А если повезет, в центральное управление отправится, там и платят больше, и работа интереснее, не с быдлом всяким возиться. Туда, правда, только лучших берут, а блатные тут остаются.

— Справедливость в конце концов восторжествует, — я кивнул. — Богатенькие мажоры только под крылышком у родителей что-то стоят, сами ничего не умеют делать. Этот Гнидус ведь наверняка слабее тебя будет?

— Нет, — уныло промямлил лейтенант, — он сильнее.

— Что, он вот так умеет? — и я показал на подпалину на перегородке, мы как раз в четвертый раз ее проходили. Какое-то время назад Дрищ на радостях, что у него есть поклонник его таланта, продемонстрировал мне файерболл.

— Да. Гидус сильный махос, может гораздо больше, чем я. Но у него рано в детстве проявились способности, и, если не родители, ничего не достиг бы он.

— Ты все равно талант, — совершенно искренне похвалил я Дрища. — Как ты перед Витором ползал, аж глаз радовал. Это какие у тебя способности шикарные, ты ведь любого можешь изобразить. Вот не сказал бы мне, что из национальной охраны, я думал бы, так, мелкий воришка, плесень уличная.

— Из национальной безопасности, — машинально поправил меня Орес. Видно было, что ему приятно.

Я тоже поправил. Воротник парню пригладил, заодно схему обновил — с даже очень слабых псионов они слетают только так. И еще одну поставил, на всякий случай. Может, он тут прикидывается таким слабым лузером, а на самом деле давно разглядел все и теперь меня за нос водит. А может быть, и нет. Если что, меня любой вариант устроит. Хотя те тоненькие оранжевые ниточки, которые я использовал, сам еле-еле мог разглядеть, куда этому недоучке, а воздействие еще определить надо, в стрессовой ситуации не сразу и просечешь, что на разум кто-то влияет.

— Меня ведь в схоле не очень любили, — продолжал откровенничать Дрищ, — приходилось как-то изворачиваться. Вот я и вспомнил.

— Издевались?

— Да, до момента, когда дар проснулся. Я тогда со злости по столу долбанул кулаком, а он разлетелся на кусочки. И искры я увидел. Все перепугались тогда страшно, но есть инструкция, что в таком случае делать. Меня протестировали.

— И сразу в училище?

— Нет, еще два цикла в схоле доучивался.

— Обидчикам-то отомстил?

— За что? — парень искренне изумился. — Я ведь действительно слабаком был, на других учеников стучал, гадости иногда исподтишка делал, а потом, как дар проявился, не нужно стало. Друзьями мы, конечно, не стали, но мстить, когда ты гораздо сильнее и даже здоровяка какого-нибудь покалечить можешь, как-то нехорошо.

Пожалуй, пока не буду его Дрищем звать. Даже про себя. Подумал, стоит ли спрашивать про их тайную безопасную операцию, схема ведь только подталкивает человека к откровенности, если он не хочет что-то рассказывать, или вопрос неудобный, сознание может схему уничтожить, а человек вдруг задать самому себе вопрос, чего это он так разоткровенничался. Будь я Повелителем, может и прокатило бы, но я простой слабенький недоучка с модулем в состоянии комы.

Так что любопытство я свое на время придавил. Решил с другого края зайти, а то уж больно долго гуляли по этим коридорам.

— Орес. Кстати, это твое имя или семейное?

— И то, и другое. Я второй ребенок из трех братьев, когда имя давали. младший уже родился. Так и назвали — Средний. Так что ты хотел спросить?

— Мы тут круги наматываем. Тебе не кажется, что надо по-другому поступить?

— Как?

— Используем правило правой руки, — авторитетно заявил я. — Будем идти, держась правой рукой о стену и не отрывая ее. Так мы по всей замкнутой стене пройдем, может на что-то и наткнемся. Или хотя бы к выходу выйдем.

— А почему не левой? — совершенно резонно спросил Орес.

Вот как ему обьяснить, что если мы левой рукой так держаться будем, то никогда отсюда не выберемся.