Под Варды синими сводами (СИ)

Вконец измученный его упрямством, Артано, которому не терпелось отомстить Леди Лориэна и всему их эльфийскому отродью за унижения и за то, что отняли у него мечту о счастье с Келебримбором и безмятежном, великом и славном правлении Средиземьем, наконец, сдался. Сказав одному из присутствовавших на допросе стражей: «Теперь делайте с ним, что хотите…», он выбежал из комнаты, где держали пленника, рыдая, закрыв лицо руками.

Увидев, что стало с Келебримбором после всего, что с ним проделали его мучители орки, Артано содрогнулся и чуть не упал без чувств, прислонившись к стене, тяжело дыша. «Да будет так… — обреченно подумал он — Пусть они увидят, что произойдет с любым из них, кто дерзнет встать у меня на пути…». Истерзанное тело Келебримбора, привезенное на поле битвы, было прибито к шесту в качестве знамени, призванное устрашить противостоящих его воинам эльфов и смертных. Что, впрочем, не спасло их от поражения и вынужденного отступления. В глубине души Артано понимал, что сам не желал победы, не приложив достаточного количества усилий, будучи убитым горем и сам в ужасе от того, что творил.

Ну почему нолдо не мог любить его?! Ведь Артано красив, талантлив, умен и вообще обладает огромным количеством достоинств.

Поздно было спрашивать себя об этом. Слишком поздно. Глухая тьма, казалось, сгущалась над золотисто-рыжей головой, поглощая сознание, клубясь черными плотными облаками над его твердыней, в одной из комнат которой он сейчас находился.

Уже разъехались во все концы Средиземья его посланники, чтобы доставить выкованные Келебримбором кольца тем, кому они предназначались. То, что у него сейчас нет колец эльфов, это не беда — он найдет их очень скоро и заполучит. А даже если и не скоро, это не помешает ему исполнить задуманное, в особенности теперь, когда все его грандиозные планы потеряли какую-либо ценность. Ведь план его, несмотря на поражение под Имладрисом, отнюдь не провалился, а наоборот, неуклонно претворялся в жизнь. Все кольца, которые он изначально планировал получить от любимого, Артано получил. Даже его, Великое Кольцо, нолдо отдал ему добровольно, пока майа был в облике этой дряни, так что теперь он — настоящий Владыка Средиземья, Властелин, повелевающий всеми прочими власть имущими посредством Кольца.

— Аш назг… аш назг… — почти беззвучно шептали тонкие, красиво вырезанные, губы.

Гортхаур Жестокий сидел в широком, обитом бархатом, кресле своих покоев, в своем замке, называемом эльфами Барад-Дур, в оглушительной тишине, бессильно сложив руки на коленях и глядя из-под полуопущенных век на унизанные дорогими перстнями тонкие нежные пальцы. Взгляд его замер на Едином Кольце, что поблескивало на безымянном пальце правой руки. На миг в его памяти блеснуло и новое имя, полученное от эльфов в битве у стен Имладриса, — Таурон, что значит «Ненавистный». Все кончено теперь — никогда не править ему бок о бок с любимым нолдо на этой земле.

А когда Тано вернется, когда сумеет вырваться из-за грани мира, то даже не вспомнит о нем, о Таирни, а сам Артано неминуемо предстанет перед судом Валар в круге судеб. Рано или поздно предстанет, он это точно знал. Что-то они ему скажут? Верно, посадят на цепь и заклеймят, словно бестию. Эльфы Валимара будут пугать его именем детей.

Вот и все… И сказать нечего… И отрезаны все пути обратно. Не видать теперь ему Валимара, пока он жив. Никогда больше не придет он в мастерскую к Ауле, никогда не встретит на пороге Йаванну, бросавшую на него голодные взгляды, никогда им с Курумо — приятелем по несчастью быть в учениках у Валы Ауле, больше не сбегать тайком из кузницы в Тирион, на очередной веселый праздник нолдор.

Артано покачал головой, рот его искривился в скорбной гримасе горькой усмешки. Хотелось плакать. Тано, когда увидел его, рыдавшего от счастья, по своем возвращении из плена и заключения в Валимаре, говорил, что он, Артано, — жалкая плакса. Тано был прав.

Трандуил с отрядом, оставив Амрота во владениях Лорда Келеборна, возвратился в Эрин-Гален. Вступив в земли Рованиона и проезжая мимо Амон Ланк, вблизи от которого стоял замок отца, принц Зеленолесья спешился и решил взойти на Голый Холм, чтобы с него обозреть лес, уже долгое время бывший его домом.

Амон Ланк был самой высокой точкой Зеленолесья. По непонятной причине на нем ничего не росло, кроме невысокой травы. Никаких деревьев, ни кустарников. Здесь было хорошо тренировать навыки боя, подставив ветру голову и грудь, вдыхая свежий холодный воздух.