Под водой в Антарктике

Ни один пингвин не упустит случая стащить несколько камней из гнезда своего соседа, когда тот отсутствует. Мы часто наблюдали одну и ту же сцену. Пока один из пингвинов часами таскал камни, его сосед сидел в своем благоустроенном гнезде, втянув голову в туловище и притворившись спящим. Появившись с камнем, пингвин гордо оглядывал свое гнездо, бросал недоверчивый взгляд на спящего соседа и, аккуратно положив камешек, удалялся. Сосед моментально просыпался, вытягивал шею и ловко перекладывал камень к себе, а затем снова впадал в спячку.

Взаимное воровство приводит к яростным дракам. Словно петухи, пингвины с хрипло-звенящим криком «кхекс-кхекс!» встают в боевую позу, напряженно вытягиваясь на копчиках лап. Перья на голове поднимаются дыбом. Подзадориваемые соседями, птицы бросаются друг на друга, стараясь ухватить противника за клюв. Они бьют ластами, раздирая тело до крови. Сражаются до тех пор, пока один не спасается бегством, признав себя побежденным.

Относительный мир приходит в колонию, когда гнезда построены, и птицы запевают песнь любви. Заняв место в центре гнезда, самец задирает вверх голову и закрывает глаза. Глубоко дыша, равномерно поднимая и опуская ласты, пингвин издает гортанные клокочущие звуки. Сотни птиц болбочут одновременно, и над колонией стоят звуки монотонной музыки, резкой, словно барабанная дробь, прерываемой громким переливающимся «го-го-го!». Пингвин болбочет долгие часы, а увидев приближающуюся самку, удваивает усилия. Если любовная песнь ей нравится, самка пристраивается рядом. Как бы в знак взаимной симпатии птицы покачивают головами из стороны в сторону, вытягивают шею и встают на «цыпочки». Одни позы сменяются другими. Самец наклоняется всем туловищем вниз, а потом, медленно изгибаясь, тянется вверх с таким расчетом, чтобы голова его оказалась вровень с головой самки. Когда смотрины заканчиваются, самец кругами суетливо перемещается вокруг подруги, извиваясь из стороны в сторону. Это сигнал к спариванию.

Игры в гнезде оканчиваются, как только самка откладывает яйцо. Тут уж не до песен — надо заботиться о потомстве. Пингвины Адели высиживают птенцов поочередно: пока один ходит кормиться к морю, второй сидит на гнезде. Яйцо нельзя оставить без присмотра ни на минуту: налетит поморник и мигом выпьет его содержимое.

Частые ноябрьские метели полностью засыпают птиц, сидящих на гнездах, и колония исчезает под снегом. Наступают тяжелые дни. При потеплении снег тает, и вода затопляет те гнезда, в которых слой камней оказался недостаточно толстым. Десятки яиц погибают.

От начала кладки до появления птенцов проходит немногим больше месяца. У тех пингвинов, которые откладывают пару яиц, птенцы вылупляются не одновременно, и один заметно перегоняет другого в росте. За оставшиеся до холодов полтора-два месяца птенцы должны вырасти, слинять, научиться охотиться в море, словом, подготовиться к самостоятельному существованию. Не жалея сил, родители кормят малышей до самого момента линьки. В период линьки птенцов гибнет больше всего — около 15 % общего количества.

Значительный урон колонии наносят поморники. Малышу одному нельзя уйти погулять — он обречен. Словно стая голодных волков, поморники окружают пингвиненка и методично по очереди бьют его в голову, хватают за туловище, пока обезумевший от ужаса и боли птенец не валится с ног. Ударом клюва поморник разрывает его на части. После пиршества на скалах остаются лишь окровавленные комья пуха и обглоданные кости.

Когда вместо пуха у пингвинов появляются перья, они группами направляются к воде. Птицы долго мнутся на берегу, не решаясь покинуть сушу. Трудно сказать, что их удерживает, ибо нет большего наслаждения для пингвинов, чем плавать и нырять. Вполне возможно, они чувствуют, что поблизости находится хищник — морской леопард. Наконец один из толпы, чаще всего, из задних рядов, набирается смелости и с разбегу бросается в воду. Это служит сигналом для остальных. Толкаясь и мешая друг другу, они прыгают в воду. Пингвины ныряют на глубину 25–30 м, долго плавают под водой, а к поверхности несутся стремительно, энергично перебирая ластами и лапами. Скорость они развивают такую, что по инерции вылетают из воды на метр-полтора и стоймя запрыгивают на высокий берег или льдину, приземляясь на лапы.