Под водой в Антарктике

Осенью пингвины Адели покидают колонию. Поднявшись на вершину айсберга, они с комфортом уплывают от мест гнездований. Как бы далеко пингвины Адели ни уплыли, вернуться весной к островам им нетрудно, так как они обладают прекрасными навигационными данными. В конце 1964 г. американские биологи вывезли со станции Мирный в Восточной Антарктиде на станцию Мак-Мердо в Западной несколько десятков этих птиц. Там их окольцевали и отпустили. К лапам пингвинов прикрепили баллончики с краской, которая отмечала их путь. Некоторое время со станции Мак-Мердо за пингвинами вели наблюдение. Было установлено, что направление они выбрали верное. Через год одного из окольцованных пингвинов поймали в районе Мирного. Этот путешественник благополучно преодолел 4500 км по дрейфующим льдам, открытой воде и замерзшему морю.

ХОЛОД СТРАШНЕЕ КАСАТОК

Уход пингвинов Адели с островов знаменует приближение зимы. Холод и ветер — основное, с чем приходится бороться человеку, где бы он ни оказался в Антарктике. В центральных областях континента круглый год царствует зима. Наиболее холодное место — в районе советской внутриконтинентальной станции Восток. Здесь была отмечена самая низкая температура на земле —88°. Термометр на побережье редко опускается ниже 40–45°. В значительной степени этому способствует аккумулятор тепла — океан. Теплообмен между воздухом и водой происходит постоянно (и даже зимой) через лед. Кроме того, холодный воздух, поступая из центральных областей материка и стекая по ледяному куполу, нагревается в результате адиабатического процесса. Суровость климата на побережье во многом усиливается ветрами, дующими с огромной силой в 100–200 км/час на протяжении длительного времени.

Климатическое воздействие холода и ветра на человека обычно рассчитывают по интенсивности охлаждения единицы поверхности тела. Интенсивность охлаждения, измеряемая в калориях, в основном зависит от температуры воздуха и скорости ветра. Влияние на нее в Антарктиде относительной влажности мало, поскольку здесь она достигает лишь 10–20 %. Было установлено, что интенсивность охлаждения более 65 калорий на квадратный сантиметр человеческого тела приводит к обморожению. В районе Мирного в году насчитывается более половины дней с интенсивностью охлаждения 65—100 калорий.

Стоковый ветер на побережье теряет силу по мере удаления от барьера в сторону моря. Мы заметили, что этот ветер на острове значительно слабее, чем в Мирком, и зачастую отсутствует вовсе. Не раз мы наблюдали, как в районе обсерватории бушевала метель, в то время как над нами ярко светило солнце. И все же ветер нам очень досаждал. Под порывами ветра наши домики дрожали и скрипели, словно старые железнодорожные вагоны на разбитой колее. В конце концов мы к этому привыкли и даже стали определять скорость ветра по звукам, издаваемым домом. Слабые порывы вызывали легкое поскрипывание, резкие — глухие удары и многоголосый стон всего сооружения. Особой музыкальностью обладал домик, занимаемый Женей. В него первым ударял ветер со стороны материка, и разнокалиберные банки на стеллажах начинали звенеть по-разному. Мелкое позвякивание указывало о скорости пе более 20 м/сек — в движение банки приходили при ветре до 30 м/сек, а при усилении ветра до 40 м/сек все прыгало и грозило слететь на пол.

В последний день марта море встало. Утром, используя затишье, по чистой воде мы ушли к дрейфующим льдам охотиться на леопарда. Тушу тюленя нужно было доставить ленинградскому Зоологическому музею. Мы плавали на лодке «Дарья» о г льдины к льдине, но на осколках ледяных полей лежали тюлени Уэдделла и крабоеды. Валентин обратил внимание на полосы сала, появившегося на воде. Похоже было, что температура воздуха снижалась и море начинало замерзать. Если так, паши шансы вернуться на остров могли бы и не осуществиться. Обойдя Хасуэлл, мы повернули к острову и вскоре встретили поле блинчатого льда. Работая изо всех сил мотором, расталкивая «блины» веслами, мы продирались, но все медленнее и медленнее. Наконец катер совсем потерял ход. До острова нам осталось метров 40, когда он окончательно встал. Заглохнул мотор.

Наступила тишина, нарушаемая легким шуршанием льда о борт. На наших глазах отдельные «блины» смерзались, образуя крупные льдины. Женя предложил раскачивать катер вперед-назад — так, как это делает «Обь», форсируя поле льда. Но тщетно. 25-сильный дизель пе мог преодолеть пятисантиметровый лед. «Дарья» вмерзала, и оставался единственный выход — прорубить капал и вытащить лодку вездеходом. По образовавшемуся льду можно было ходить.