Под знаком снежной совы

Чтобы скрыть румянец на щеках, сорвалась с места и выбежала из комнаты, пробормотав что-то вроде того, что мне тоже срочно нужно. Пес радостно залаял, а потом начал вилять хвостом, когда я подошла к нему, чтобы погладить и успокоить. В действительности успокоиться нужно было мне самой.

Я пришла в чувства, только когда умылась и смочила затылок холодной колодезной водой из ведра, которое стояло на крыльце.

Дыши, Августа, дыши.

Когда я вернулась в дом, старик уже хозяйничал у печи и продолжал что-то рассказывать гостю через открытую дверь:

— Всю ночь, бедняга, промаялась, только и слышал, как подскакивала от каждого вашего стона, спадар Алексей. Мне в свое время не так с женкой повезло.

Уже и познакомиться успели, надо же! Алексей, значит. Увидев меня, хозяин улыбнулся и протянул миску все с той же похлебкой. От вчерашней суровости и молчаливости не осталось и следа. Видно, искренне радовался, что гость пошел на поправку.

— Я на обход, кто-то повадился лес средь бела дня воровать. Барин с меня шкуру спустит, коль так и дальше пойдет. А ты покорми мужа-то, силы ему сейчас понадобятся. А если еще обед какой сообразишь из того, что у меня тут найдешь, цены тебе, дочка, не будет.

Я только растерянно кивнула. При упоминании слова «муж» снова почувствовала, как начинаю краснеть. Что ж будешь с этим делать?!

Старик повесил на плечо ружье и вышел. А я так и осталась стоять с полной миской в руках. Отсюда мне не было видно, что творится в комнате, но поразительная тишина угнетала. Глубоко вдохнув, как перед прыжком в ледяную воду, сделала несколько шагов в сторону спальни.

Раненый полусидел, откинувшись на несколько подушек, лежавших столбиком. У него были прикрыты глаза, пока я не показалась в проходе. Мужчина тут же распахнул веки.

— Ну а теперь, дорогая женушка, — протянул он слабым, но насмешливым голосом. — Расскажи мне, что произошло и когда это я успел обзавестись семьей?

* * *

Я остановилась в проходе. Пауза затягивалась, нужно было на что-то решаться. Войти внутрь или уйти отсюда вообще, но не стоять истуканом.

Несмотря на непринужденный тон, его ярко-голубые глаза оставались серьезными. И мне сильно не нравился их холодный взгляд.

Только теперь в голову пришла мысль, что он сам мог оказаться опасен. Вдруг он какой-нибудь маньяк? А ранили его в попытке самообороны. Опасен ли он для меня? Вот в чем вопрос. Странно о таком думать, но мне было гораздо комфортнее с ним рядом, когда он находился без сознания. Успокаивало одно: пока он настолько слаб, что даже руки не может поднять.

Я приблизилась. Он не прерывал зрительный контакт.

— Есть будете? — спросила вместо ответа.

Мужчина неопределенно пожал плечами.

— Будете, — я присела рядом на краешек кровати, намереваясь его покормить, потому что видела: сам он держать ложку не в состоянии. — Нужно восстанавливаться.

Он вздохнул, но возражать не стал.

— А не кажется ли вам, что человеку, который перебинтовывал меня и испачкал руки в моей крови, можно обращаться ко мне на ты?

— Нет, не кажется, — ответила немного грубее, чем следовало бы.

Я хотела с самого начала дистанцироваться от этого человека. Показать, что несмотря на обстоятельства, в которых мы встретились, я не какая-нибудь доступная женщина. Мало ли что он мог себе надумать.

— Однако вы назвались моей женой, — он проглотил первую ложку похлебки.

— При чем здесь это? Вы же прекрасно понимаете, что это был единственный из возможных вариантов, как я могла объяснить свое нахождение в лесу рядом с мужчиной спадару Осипу!

— Ну, я мог бы быть вашим братом.

— Почему вы цепляетесь к таким мелочам?

Ужасно неприятный тип. И вправду было гораздо лучше, пока он молчал.

— Зачем вы это сделали? — совершенно серьезным тоном задал он вопрос после очередной ложки похлебки.

— Сделала что?

— Зачем спасли меня? Я не спрашиваю, откуда вы шли и куда направлялись, но вы не прошли мимо. Почему?

— Мне не дали волки, — решила сказать правду. — Поверьте, пыталась. Но нас окружили и не давали мне выйти. А вы разве этого не помните?

— Волков? — удивленно приподнял брови он.

Я кивнула. Раненый отрицательно покачал головой.

— Выходит, если бы не звери, я был бы уже мертв. Надо при случае сказать им спасибо.

— Думаю, они не оценят этого.

Не то чтобы я ждала от него слов признательности, но молчание меня коробило. Волкам, значит, которые чуть нас не сожрали, спасибо нужно сказать, а мне — нет. Какая-то детская обида засела в груди. Ему не было интересно, кто я и откуда. Не услышала я и слов благодарности. Как будто не жизнь спасла, а в долг у него взяла.

Увидев недовольное выражение лица, он чуть приподнял голову от подушки

— Что?

— Ничего, просто хочу поскорее убраться отсюда, уже и так задержалась.

— Ну, сейчас-то большие злые волки вас не держат, а я и подавно.

Посмотрела на него, поджав губы. Как же. Не держит. А ухаживать за ним будет кто, лесник? Молча вышла из комнаты, унесла грязную тарелку, а вместо нее подала кружку с холодной колодезной водой и пилюлю.

— Что это? — насторожился он.