Под знаменем Рая. Шокирующая история жестокой веры мормонов

Жизнь в Наву шла своим чередом. Город процветал. Казалось, здесь, на берегах великой американской реки, мормоны нашли наконец надежное пристанище, откуда они могут распространять свою религию по всему миру. За семнадцать лет — с тех пор, как Мороний передал Джозефу золотые пластины, — мормоны добились колоссальных успехов. Теперь в ряды мормонов вливались не просто американцы, а переселенцы из Англии и Скандинавии.

* * *

В эпоху Второго великого пробуждения в стране было достаточно страстных и сладкоголосых пророков. Практически все новоявленные религии предлагали обнадеживающие ответы на вечный вопрос жизни и смерти, обещали своим сторонникам награду за приверженность и беззаботную жизнь после смерти. Однако ни одной из этих церквей не удалось набрать достаточное количество сторонников. Почему религия Джозефа оказалась такой «живучей» в то время, как множество других религий и сект исчезли без следа? Бесспорно, было много причин, которые привлекали людей в учении мормонов. Одна из важнейших причин — это личность и характер самого пророка.

Харизма — качество, которое сложно объяснить, но у Джозефа этой самой харизмы было более чем достаточно. Это слово образовано от двух слов: греческого kharis, означающего «одаренный» или «одаренный Богом», и латинского charisms, которое значит «дар Святого Духа». За многие века значение этого слова несколько изменилось, и в настоящее время его редко ассоциируют со святостью, однако харизма, которой обладал Джозеф, была близка к изначальному значению этого слова. Джозеф Смит обладал редким магнетизмом, которым за всю историю человечества было наделено лишь небольшое число религиозных деятелей. У него была огромная духовная сила, которая казалась одновременно таинственной и опасной.

Даже через сто пятьдесят лет после его смерти его харизма нисколько не потускнела. Убежденность пророка Джозефа Смита светится в глазах его последователей в наши дни.

В любой религии существует тенденция приукрасить и идеализировать своего пророка или создателя, окружить его непробиваемой броней мифа. В этом смысле мормоны нисколько не отличаются от последователей других религий и сделали все возможное, чтобы отретушировать портрет своего основателя. Однако в отличие от Моисея, Иисуса, Мухаммеда и Будды Джозеф жил всего лишь в позапрошлом веке, в котором уже существовало печатное слово и было сложно скрыться от прессы. Многие люди оставили о Смите свои воспоминания и наблюдения, поэтому его недостатки было гораздо сложнее спрятать от пытливого и критического взгляда общественности.

Джозеф представляется нам более реальным человеком, чем основатели других религий. Мы можем видеть его недостатки и по-человечески чувствовать к нему симпатию. На его примере мы можем изучать то, как пророк «делал» свою религию^{‹‹22››}. Биограф пророка Фон Броди писала, что Смит обладал весьма впечатляющей внешностью:

Он был высокого роста и мощного сложения. У него было очень красивое лицо, за исключением орлиного крупного носа. У него были голубые глаза с такими длинными ресницами, что его взгляд казался немного загадочным… Он говорил с большим чувством, и во время выступлений кровь отливала у него от лица, оно становилось очень бледным, и казалось, что светится… Вне всякого сомнения, он не был обычным человеком.

Обращаясь к толпе, Джозеф мог заставить любого своего слушателя думать, что он обращается непосредственно к нему. Он умел угадывать духовные устремления и желания «святых» и говорить так, что каждому казалось: пророк решает именно его проблемы.

Известный специалист по истории мормонов Хуанита Брукс описывает, как новообращенный мормон Джон Ли^{‹‹23››} слышал речь пророка в Миссури в 1838 году:

Ли пришел послушать Смита и ожидал, что пророк произведет на него большое впечатление. Однако реальность превзошла все ожидания. В нем была королевская величественность. Ли показалось, что Джозеф Смит гораздо выше ростом, чем его 1,82 метра, и гораздо красивее и привлекательнее, чем среднестатистический человек. Смит притягивал взгляд магнетизмом своей личности и играл на чувствах аудитории, словно держал в руках музыкальный инструмент, подвластный любому его движению.

Фон Броди писала о том, что Джозеф обладал незаурядной самоуверенностью: