Подари мне себя до боли (СИ)

Он достал из заднего кармана бумажник. Открыл. Сначала вытащил карту, повертел ее пару секунд, засунул обратно и вынул несколько купюр. Кинул на стол. Протянул ей руку.

Соня немного помешкала, но подала ему свою ладонь. А когда коснулась его пальцев, едва не одернула руку — показалось, что электричество пробежало между ними.

Она искала глазами Гелендваген. Простите, Брабус. Но Макс подвёл ее к красной машине, похожей на гибрид кроссовера с НЛО. Усадил ее на переднее сидение. Сам пошёл на водительское. Сел и замер, выжидающе глядя на Соню.

Казалось, он давал ей время подумать. Последний шанс перед прыжком в бездну. А она не в силах была пошевелиться. И даже если бы захотела, все равно не смогла бы уже отступить назад. Она уже летела туда на полном ходу. Без тормозов.

Макс резко наклонился к Соне, навис над ней, приблизился вплотную к ее лицу: зубы сжаты, ноздри трепещут, как у зверя. Пугающий до спазмов. Но такой… желанный.

Соня непроизвольно сильно сжала колени, когда он, не отводя от неё взгляда, одной рукой открыл бардачок и извлёк что-то.

Вернулся на свое сидение. Достал из пакета уже готовый косяк. Последний раз стрельнул глазами в Соню, типа: «сама согласилась». И щёлкнул зажигалкой. Запахло травой. Моронский как следует затянулся и задержал дыхание. Закинул назад затылок, прикрыл глаза. А Соня не могла оторвать от него взгляда. Какой он порочный! Красивый! Горячий. Запретный.

— Теперь ты. — Макс двумя пальцами держал перед ней зажженную сигарету. — Втягивай и вдыхай. Затем задержи дыхание, на сколько хватит, и выдыхай. Дым должен выйти почти прозрачный.

Соня хотела взять сигарету в свои руки, но Моронский покачал головой. Пришлось тянуть из его рук.

Сначала не получилось. Соня мучительно закашлялась.

— Ты курила когда-нибудь?

— В институте пробовала, — сдавленно ответила Соня.

— Пробуй ещё, — настаивал Макс.

На этот раз почти получилось. Соня задержала дыхание. Держала, пока новый приступ кашля не заставил выдохнуть дым.

— Молодец, — одобрил Моронский и затянулся сам.

«Ага, молодец, — подумала Соня. — Хорошая девочка Соня, мамина радость, сидит с развратным типом и курит марихуану у него в машине! Стыд-то какой, позор!»

Очередная затяжка далась уже легче. Моронский потыкал куда-то в панель и Сонино кресло вдруг мягко задвигалось, отъехало и опустилось вместе с ней горизонтально. Он затянулся и снова наклонился над Соней, большим пальцем слегка надавил на подбородок, вынуждая ее открыть рот и выдул в неё дым. Мягко коснулся губами Сониных. Затем ещё раз затянулся и выдохнул в Соню.

— Ну, как ощущения? Есть что-нибудь? — глухо спросил Макс.

— Ну… голова такая и чужая и легкая, — проговорила Соня потяжелевшим языком.

Моронский нажал куда-то и в салоне зазвучала музыка*. Соня такую не слышала никогда. Она заползала в душу, опутывала струнами, как паутиной, проникала в вены, толкала кровь, подчиняя своему ритму, уносила куда-то высоко под купол сознания.

Соня откинула голову и закрыла глаза, позволив музыке качать ее на волнах. А потом она закончилась. И началась следующая. Ещё лучше. А потом ещё лучше. И Соня вдруг засмеялась.

— Что, захорошело тебе, киска?

А она и ответить не могла. В животе бабочки летали и щекотали Соню своими крыльями. Она, теперь, наконец, поняла про каких таких бабочек все рассказывают. Когда влюбляются.

— Я просто подумала, а что б мы делали, если бы они согласились?

— Кто?

— Вадим с Дашей?

— А кто такие Вадим с Дашей?

— Ну ты чего? Я пришла с Вадимом, ты с Дашей. Помнишь? Что бы ты делал, если бы они согласились на секс-пати?

Моронский приподнял голову и посмотрел на Соню. Она посмотрела в ответ. И оба они, как по команде, засмеялись. Совершенно, как два придурка. Но так свободно. И правда, как старые приятели.

— Моронский, — позвала Соня после долгого молчания.

— М? — отозвался он с соседнего сидения.

— Мне, конечно, очень льстит столь высокая оценка моего дебюта, но не мог бы ты вернуть мне мою машину. А Порш забрать?

— Ты знаешь, не хотел ломать такой кайф грустными новостями… но старушка все.

— Что все? — Соня прыснула.

— Скончалась. Прими искренние соболезнования, такая потеря…

— Ты чего несёшь? — Соня опять захихикала, — Там же бампер слегка… отвалился и крыло с капотом немного помялись!

— Травмы оказались несовместимы с жизнью. Такое бывает, крепись.

— Слушай, Макс! — Соня вдруг села прямо, напряглась. — А как ты меня домой отвезёшь?

— Расслабься, все под контролем. Водички хочешь? — он протянул ей бутылку.

Соня жадно присосалась к горлышку.

— Я поняла в чем прикол, — напившись сказала она. — Все чувства обостряются. Вкусовые, зрительные, слуховые.

— Тактильные ещё. Хочешь проверить?

— Хочу! — неожиданно для самой себя тихо сказала Соня. — Поцелуй меня НЕ как рыцарь печального образа.

Она мгновенно почувствовала, как сверху опустилась тьма, вдавив в сидение.

— Соня. Такие игры со мной не прокатят. Не начинай того, что не готова продолжить.