Подари мне себя до боли (СИ)

Она пригубила, только чтобы он отстал. И окончательно убедилась, что Нелька притащила их в западню. Вкус розового Кристалл горчил. Это было то самое шампанское, но в нем было что-то ещё. Что-то постороннее. Нехорошее.

Соня быстро взглянула на подругу. Эта дура, видимо, на нервах, залпом осушила весь бокал. И икнула.

— Понравилось? — с кривой ухмылкой поинтересовался Джамаль у Нелли, налил в ее бокал ещё.

У Сони перехватило дыхание, когда стало ясно, что подруга вознамерилась выпить и эту порцию отравы.

— Пей, пей, — повторил он Соне.

— Я не пью алкоголь, вообще-то, — сказала она. Слабый аргумент, конечно, но вдруг прокатит…

— Пьёшь, пьёшь, — с той же фальшиво-ласковой интонацией проговорил Джамаль и снова подтолкнул Сонину руку с бокалом.

Он ждал. В сощуренных глазах его зажегся недобрый огонёк. Двое других мужчин замерли с открытыми ртами, наблюдая за тем, как Соня вынуждено подносит бокал к губам и делает глоток. Потом ещё и ещё. Жидкость с трудом проходила по пищеводу, будто это было не вино, а песок.

— До дна, до дна, — напутствовал мужчина, поддерживая Сонин бокал за основание ножки, пока она не выпила все до капли.

«Ну всё, приехали» — хихикнул кто-то в ее голове.

— Да вы садитесь, девочки, не стесняйтесь. В ногах правды нет, — подал голос брат Камиль и чуть отодвинулся, освобождая место рядом. — Мы не кусаемся, джаным, аэтег алмая гельмек! — гоготнул он и клацнул пастью.

— Мы сядем, — сказала Соня. — Но сначала нам надо макияж поправить.

Камиль поднял на неё затуманенные глаза, перевёл их на пузатого Каху, толкнул его в плечо локтем и что-то быстро коротко сказал не по-русски. Тот молча достал из заднего кармана брюк пакетик с белым порошком.

Соню обдало кипятком.

— Э, н-нет, вы не так поняли. Нам в туалет надо. Где тут у вас уборная?

Джамаль подошёл к двери, приоткрыл и щёлкнул пальцами в проем. Тут же появился криворотый.

— Проводи в туалет, — приказал мужчина, и тихо добавил: — Проследи, чтобы все в порядке было, тамам?

Понятно, просто сбежать — не вариант. Не дадут.

Охранник довёл их до одной из дверей в том же коридоре.

— Прошу, — казал он, открывая перед девушками дверь женской уборной.

Как только дверь закрылась, Соня схватила Нельку за плечи и сильно тряхнула.

— Надо вызвать рвоту! Слышишь? — голубые Нелькины глаза подернулись рыбьей мутью и уже, казалось, глядели в разные стороны. — Сможешь?

— Чё её вызывать… — медленно проговорила Корнеева, бледнея, — она сама придет сейчас, по-моему.

Соня запихнула подругу в кабинку. Сама скрылась в соседней.

Два пальца в рот. Желудок скрутило спазмом, но ничего не вышло. Попробовала ещё раз. Из глаз брызнули слёзы. Соня почувствовала, как на лбу вздулись вены. Наконец, получилось исторгнуть из себя часть выпитого. Знать бы еще, что за дрянь они туда намешали. Хотя, в сущности, какая разница.

В соседней кабинке зашумела вода.

— Ты как? — спросила Соня у Корневой, когда та подошла к раковине и встала рядом, сунув под кран трясущиеся руки.

— Не знаю… — проблеяла та и шумно высморкалась.

— Если выберемся живыми, я тебя собственными руками придушу! — Соня плеснула в лицо водой. — Надо думать, как быть дальше.

— Звони Моронскому! — выпалила Нелька.

— С ума сошла!!! — рявкнула Соня. — Ещё не хватало! Я как ему в глаза буду смотреть!? Как я это все объясню? — Она обвела руками помещение, — нет уж, дорогая, сами вляпались, сами и выпутываться будем.

— Блиииин, чё делать? — Нелька чуть не плакала. — Слушай, может, какую болезнь изобразить? Ну там припадок, например…

— Делай, что хочешь, Корнеева! Хоть морским узлом завяжись, хоть трупом прикинься!

Нелька подняла телефон к лицу, потыкала в экран дрожащими пальцами.

— Чееееерт, прикинь, связи нет! Я слышала, в некоторых клубах ставят убойные заглушки, чтобы ментов не вызывали!

Она ещё раз потыкала. Тщетно.

— Соооооняя… — заныла подруга, — прости меня, пожалуйста, я идиотка…

— Сопли не распускай. Мы должны вернуться туда при макияже, не забыла? Надо тянуть время, сколько можно. Дождёмся подходящего момента и попробуем свалить. Возможно, получится улизнуть в общий зал, смешаться с толпой. Заговариваем им зубы, намекаем на неподходящую обстановку и венерические заболевания…

Соня глянула на себя в зеркало. Видок ещё тот, конечно. Взгляд потускнел, нос красный. Губы бледные. Нелька была не лучше. Под глазами размазалась тушь, щеки горели, волосы торчали в разные стороны.

— На, причешись! — Соня протянула Нельке расчёску. — И молись всем святым, Корнеева. Нам только чудо теперь поможет.

***

Макс лежал у себя в гостиной на диване, закинув на его спинку ноги в чёрных кожаных брюках и в берцах. И листал в телефоне биржевые сводки и графики котировок. Он собирался покататься по ночному городу на байке, но всё что-то никак не мог подняться. Сейчас вот ещё минут пять поваляется и рванет.

— Максик, дорогой! — услышал он женский голос позади. — Я всё, поехала.

Моронский лениво поднялся с дивана.

На пороге, с корзиной белья стояла Римма — его домработница, служившая у него уже шестой год и ставшая почти родственницей.

— Да, давай. — потянулся Макс и зевнул. — Ты теперь когда?