Подари себе рай

Ни внешняя разведка Берии, ни ГРУ Генштаба Ворошилова не сочли целесообразным затевать игру в двойников с американцами; не хватало сил на стратегических направлениях: Германия и Япония. Именно в силу этого Валентину и решили направить в Италию. О варианте с Женей Берии не стали и докладывать: при решении всех вопросов нарком ставил во главу угла профессионализм исполнителей, а какой же профессионал-контрразведчик из школьного учителя. ФБР тоже не особо горевало в обоих случаях. К тому времени у Гувера уже была небольшая, но надежная и опытная агентура в Советской России: законсервированные в начале двадцатых дореволюционные кадры, вовремя перекрасившиеся оппозиционеры, заново завербованные инженеры и ученые — результат работы его агентов, которые среди сотен американцев побывали в СССР в годы бурливших энтузиазмом первых пятилеток. От агентуры пока не требовалось никаких особых акций. Главное: сбор и передача информации военно-экономического характера, сведений о настроениях всех слоев населения, данных о потенциально возможных выдвиженцах на руководящие посты, елико возможно достоверных слухов и сплетен о положении в сталинской правящей верхушке — формировании кланов и группировок, появлении фаворитов, здоровье и семейных склоках и дрязгах членов ПБ. В советской колонии в Америке пристальное внимание могущественного Эдгара привлекала среди некоторых прочих фигура Сергея, вездесущего корреспондента газеты «Известия». Однажды в юности Гуверу случилось быть на ловле угрей. Надо было брать их руками, но из рук они выскальзывали — их не за что было ухватить. Так и этот Сергей — он никому не предлагал подкуп (ну, скажем, за особо секретные документы), никого не пытался вульгарно вербовать. Но круг его знакомств поражал широтой, и подвижен был этот русский феноменально — сегодня в Портленде, завтра в Фениксе, послезавтра в Сан-Антонио. И везде-то у него знакомые, друзья, приятели. И эта Элис, репортерша из богатеньких с розовыми мозгами, всегда рядом. Ничего, голубушка, я до тебя еще доберусь, до всех пособников заморских комми доберусь, не будь я Эдгар Несгибаемый!

Об интересе к своей персоне всесильного шефа американского сыска Сергей знал от Элис. Посмеивался, хотя — чего с ним никогда раньше не было — дважды при выезде на встречу с нужными людьми холодел при мысли о возможной ловушке. А ведь не было ни хвостов (были бы, обнаружил — с его-то опытом!), ни перлюстрации корреспонденции, ни тайных обысков квартиры во время многочисленных поездок. Или американцы так чисто работали, в чем он сомневался — все-таки не англичане с их многовековым опытом. Один Лоуренс Аравийский чего стоит!

После отъезда Ивана Сергей затосковал, попросился было в отпуск, но ответ Аслана Ходжаева был лаконичен: «Работай!» И он работал. Сколько раз проезжал по дороге из Нью-Йорка в Вашингтон и обратно через Принстон, мимо Института специальных исследований, скромного, двухэтажного каркасного дома 112 по улице Мерсер, где работал и жил приехавший в США в тридцать третьем и получивший американское гражданство в сороковом Альберт Эйнштейн. Сергей знал довольно детально, что представлял из себя этот институт, вести свои исследования в котором пожизненно согласился великий ученый! Четыре отделения: исторических наук, математики, естественных наук и социологии. Штатных около тридцати научных работников и ученых. Кроме того, около ста пятидесяти приглашенных членов, имеющих степень доктора (одна треть из них — из различных стран мира), имели возможность вести свои исследования в институте в течение одного года. Отбор приглашенных членов определялся способностью абитуриента к научно-исследовательской деятельности и тем, что его проект был прямо связан с работами института. Все это Сергей знал. Знал и то, что мог бы как иностранный журналист получить приглашение посетить институт и увидеть ту парадную сторону, которая его менее всего интересовала. Мог, но не хотел, он терпеливо ждал, хотя Москва торопила. И вот однажды, когда они встретились с Элис в частном музее на выставке работ Пабло Пикассо, она между прочим заметила: «Ты, кажется, хотел познакомиться с Альбертом Эйнштейном?» Сергей, не отрывая взгляда от блестяще выполненной копии «Герники», весь превратился в слух. «Так вот, Джаспер, мой приятель-физик, приглашенный член Института специальных исследований, ждет нас в следующий вторник в Принстоне. У него день рождения, и на вечеринке в честь этого события Эйнштейн (скрипка) и Джаспер (рояль) будут исполнять один из опусов Прокофьева».