Подарок для Мажора (СИ)

Мы поставили Маше красивый памятник. На нём она такая же красивая и жизнерадостная, как при жизни. Несмотря на то что мы всё же уехали в другой город, закрыв все вопросы и с моим бывшим начальником, и с документами, а пару раз в год всё равно приезжали к ней. Я никогда не спрашивала, о чём думал Пашка, приезжая со мной к сестре, но сама я молилась за неё, просила прощения и благодарила за дочь и мужчину, доставшегося мне по нелепой случайности. Иногда мне становилось стыдно за своё счастье. Начинало казаться, что оно незаслуженно на меня свалилось, и я начинала хандрить, но моя семья так меня обнимала и поддерживала, что все эти мысли отступали на задний план. А сейчас…

Я чувствовала себя свободной. Никогда, ни одной живой душе я не признаюсь, какой груз, какой багаж тревог и страха, рухнул с моих плеч, когда Паше сообщили о смерти отца. Мне было жаль мужа, по-человечески, как сына, потерявшего отца. Я ни словом, ни жестом не показала, насколько у меня спокойнее стало биться сердце.

Почти три года ада… Я думала, что Мажарский нас найдёт и что-то сделает. Отберёт Вику, заявит свои права на неё, потребует установить отцовство… Я жила на пороховой бочке, каждый раз вздрагивая при входящих на Пашин телефон. Этот мужчина был… тоже чудовищем, но чудовищем с какой-то глубинной тьмой, в которой я так и не смогла разобраться. Это ведь он отдал Пашке Машин блокнот… Он знал, нападая на меня, угрожая отобрать мою дочь, сыпля обвинения в смерти сестры… Всё знал, а виноватой выставлял меня. Спелся с моей матерью, зная, как она Машке обрабатывала мозги о богатой и красивой жизни, о приплоде, который ей в доме не нужен без отца, угрожала выставить из квартиры… Я не верила, что он остановится после всего, что натворил. Пусть я не понимала его мотивы, но я чётко осознавала, что люди его полёта просто так ничего не будут делать. Возможно, он просто не хотел, чтоб его сын был рядом с той, чью сестру он использовал в своих мерзких целях и которая от него забеременела… Может, хотел оградить его от правды, чтоб не выглядеть таким ничтожеством? Да какая уже разница? Его просто больше нет…

Я знала, что иногда мой муж общался с ним, но мой Пашка, как какой-то дракон, как Змей Горыныч, так ограждал меня от всего, что с ним связано, что со временем мои страхи начали притупляться. Всё обострилось, когда я узнала, что ношу под сердцем дитя. Наверное, женщинам просто свойственно себя накручивать и просчитывать риски наперёд, и вместе с радостью моя душа наполнилась новыми страхами и тревогами. Нас станет больше. Больше ответственности, больше переживаний, больше счастья, которое мог бы разрушить чудовище, объявись он в нашей жизни с претензией на Вику.

Меня коробило от этой мысли, но отрицать факт я не могла — со смертью чудовища я поверила в нерушимое и вечное.

— Да что ж такое? — вынырнула из мрачных раздумий и снова поморщилась от очередного приступа изжоги.

В тишине большого дома отчётливо услышала чьи-то шаги и внутренне содрогнулась.

Мистика, не иначе. Вика ведь в саду… Пашка улетел на похороны отца ещё позавчера. Раньше послезавтра мы его не ждали.

Сердце на мгновение сжалось, а после забилось в ускоренном темпе, подогревая разбушевавшуюся фантазию.

Дверь в нашу с мужем спальню тихо приоткрылась.

— Не спишь, колючка моя?

У меня вся жизнь пронеслась перед глазами.

— Пашка… — выдохнула с облегчением. — Напугал! Ты как тут?

— Да ну, что мне там делать? — муж прошёл к кровати и змеёй подполз ко мне. — Всё чужое. Не моё. Моё всё здесь. Ты как здесь без меня?

— Плохо… — шепнула, коснувшись холодных щёк своими ладонями. — Мне всегда без тебя плохо, Паш.

— Когда там за Викой в сад ехать?

— Ох и Мажор, — наигранно вздохнула, прекрасно понимая подтекст его вопроса. — Скоро уже.

— Мажор?

— Ну ты же всё ещё зовёшь меня колючкой. — щёлкнула мужа по носу и опустилась ниже, устроившись на его плече. — Какая я уже колючка? Вся твоя…

— И то верно. — довольно хмыкнул он, обняв меня крепко-крепко.