Подарок инкассатору

Интересно, чем бы продолжилось дело, если бы Антон вовремя не стер рисунок? Даже если Виктор убежал от Монаха и его друзей, что бы стал делать дальше? Заявился бы в одних плавках на дачу к родной бабушке и встретился с самим собой – семнадцатилетним? Интересная получилась бы ситуевина. Или получилось бы так, что он теперешний как бы воссоединился с собой семнадцатилетним? Ох, как бы это было здорово – вернуться в то время, но только с опытом уже прожитых лет!

Размышляя об этом, Виктор сидел с закрытыми глазами у окна в полупустом вагоне электрички, когда вдруг его похлопали по коленке. Похлопал не кто-нибудь, а Лиля.

– Вы мне снились, – сообщила она встрепенувшемуся Виктору. – Но сейчас – не сон.

– Лилечка?

Она была во все том же цветастом платьице, в очках и с двумя топорщившимися косичками. Они уставились друг на друга, словно изучая. Лиля не выдержала молчания первой и потребовала:

– Молодой человек, покажите мне свою спину!

– Покажу. Но сначала ты покажешь мне свою грудь.

– Свихнулся?! – Она вскочила и замахнулась на Виктора довольно объемистой книгой.

– Диккенс. – Виктор поднял руки, словно сдавался в плен врагу. – «Барнеби Радж», второй том. Ворон по кличке Грип орет на весь дом: «Полли, подай чайник! Мы все будем пить чай!»

Лиля плюхнулась обратно на сиденье и сняла очки, словно без них могла разглядеть его гораздо лучше.

– Хотела видеть – полюбуйся! – Виктор повернулся к ней спиной и на секундочку, чтобы малочисленные пассажиры не успели заострить внимание, задрал до плеч футболку. – Догадываешься, чьи когтищи меня так разукрасили?

Лиля медленно водрузила очки себе на нос. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и осталась сидеть с открытым ртом, глядя на поправляющего футболку Виктора.

– А теперь давай-ка ты оголи свою левую грудь, – убедительно попросил он. – Прямо над сосочком должна быть очень симпатичная родинка.

Словно завороженная, Лиля расстегнула три верхние пуговицы своего цветастого платья и так же медленно приспустила чашечку бюстгальтера, предоставив на обозрение Виктору симпатичную родинку и розовый сосок, набухший от возбуждения.

Он тут же впился в него жадными губами и… получил книгой по голове. Правда, не сразу, прежде прошло несколько сладострастных мгновений, ему даже послышалось, что в эти мгновения Лиля издала томный стон. Тем не менее за первым ударом по голове последовал второй, более ощутимый, от которого у него искры посыпались из глаз. А когда искры перестали сыпаться, Виктор увидел перед собой пустое сиденье. Девушка убежала. И хотя до платформы Одинцово, где она должна была выходить, оставалось еще несколько остановок, искать ее по вагонам он не стал…

С не прекращающей болеть головой он вышел на вечерний маршрут – сборщиком. Старшим был Михалыч, водителем – Володя по прозвищу Хохлик. Почему-то Виктор никак не мог запомнить его фамилию – какая-то типично украинская, а вот какая именно – не помнил.

Этот Хохлик был тоже в своем роде уникален, впрочем, как и большинство водителей инкассаторских маршрутов, про каждого из которых можно было много чего порассказать. Однако про Хохлика, не обижавшегося на прозвище, хотя тот и был в возрасте, можно было книги писать. Водителем он считался классным, в аварии не попадал ни разу в жизни, на работу не опаздывал, все маршруты знал наизусть… Одна беда – любил выпить, бывало и за рулем, правда, за рулем не государственного автомобиля, а личного.

Ходили легенды, как однажды Хохлик занимался извозом на своем «москвиче» и его тормознули гаишники на краю какого-то поля. Он как раз возвращался домой, но прежде, чтобы не пить на глазах у жены, махнул стакан водки и бутылкой пива запил. Вступать в конфликт с гаишниками не было смысла, поэтому Хохлик послушно остановил машину, но как ошпаренный из нее выскочил и, хлопнув дверью, умчался через вспаханное поле в близлежащий лесок – только его и видели. Растерявшиеся гаишники номер машины записали, куда надо доложили. Хохлик же на следующее утро как ни в чем не бывало вернулся к месту своего бегства, сел за руль «москвича» и уехал домой. А когда его вызвали куда надо, пришел и с невинным видом объяснил, что испугался «оборотней в погонах», при этом, конечно же, был ни в одном глазу.

В другой раз его, пьяного в стельку, доставили в отделение милиции, но Хохлик, попросившись в туалет, умудрился сбежать, при этом потеряв один ботинок. И так далее и тому подобное. Самое интересное, что все такие экстремальные приключения сходили Хохлику с рук – по слухам, он был родственником кому-то из начальства, к тому же никогда не скупился вовремя дать нужному человеку на лапу некую толику денежек…

А так – мужик был не вредный и не занудный, что Виктору и требовалось. По просьбе водителя он купил полкило кильки пряного посола – жирненькой и до такой степени аппетитной, что Хохлик сразу же схомячил одну за другой штук пять, вытер руки о какую-то тряпку и только после этого взялся за руль. Михалыч, как всегда, попросил притащить пузырь, что Виктор и сделал, предупредив, что вечером пить не будет – сил уж больше нет.