Подарок из Египта

После получасовой любовной битвы Марк лежал в расслаблении, прижимая к себе с двух сторон своих подруг. Он похвалялся перед ними своей будущей ролью жреца в сценке с крокодилом. Марк вкратце рассказал девушкам ее со-держание. Им очень понравилось место, где жены жрецов ласкают Суха.

— А крокодилу повезло, — сказана Гликерия. — Будет все выступление скулить от удовольствия.

— Но он же тоже мужик, — сказал Марк. — И ему хочется женского тела.

И Марк еще крепче прижал к себе Гликерию.

— Ага, а вдруг он захочет это тело слегка надкусить? — сказала Хиона. — Нет, с таким чудищем страшно играть. Я бы не хотела получить роль жены.

— А тебе ее, Хиона, никто и не даст, — сказала Гликерия. — Вот увидишь, жен будут играть Таида и Леда.

— С чего ты это взяла? — спросил ее Марк.

— А разве непонятно? Они же любимицы твоего папаши, — с сарказмом прого-ворила Гликерия. — Они его попросят, он им и даст главные роли. Особенно Таида любит роли выпрашивать, ей твой отец не откажет.

— Что, он ее так слушается?

— Да, Марк, — кивнула Хиона, — пока тебя не было, эта проныра так присосалась к твоему папаше, что он для нее все делает.

— И комнату ей отдельную дал, — подхватила Гликерия, — и подарков ей уже кучу надарил. Вот-вот вольную ей подпишет.

— Ну надо же, — проговорил Марк, — кто бы мог подумать, что она так пролезет. А была такая скромная девочка. Даже раздеваться стеснялась.

— Она умеет притворяться, — сказала Хиона. — Чтоб ей крокодил ногу откусил, когда она будет выступать, — добавила она.

— Не откусит, он ручной, — разочаровал ее Марк.

— А ты его разозли.

— Ну ты и скажешь. Он же может и на меня тогда наброситься.

Марк призадумался. Ему вспомнились слова матери о том, что Таида грозилась родить ребенка от его отца. А теперь еще получалось, что она будет играть с ним вмес-те на одной сцене, и даже может прославиться на весь Рим. Не слишком ли для нее жирно? Марк вез крокодила совсем не для того, чтобы возвеличивать ка-кую-то стерву. Марк решил, что Таида выступать с ним не будет.

— А где сейчас ее комната? — спросил он у Гликерии, поднимаясь с кровати.

— Пойдем, покажу, — охотно взялась она проводить Марка. — Хочешь с ней поговорить?

— Да, — кивнул он одеваясь. — Надо мозги ей вправить. А то она совсем страх потеряла.

— Давно пора, — обрадовалась Хиона. — Только ты ей не говори, что это мы тебе про нее рассказали. А то она еще твоему отцу наябедничает. Тебе-то ничего не будет, а нас выпорют.

— Хорошо, не скажу, — пообещал Марк. — А чего вы так ее боитесь? Собрались бы все вместе, да и повырывали ей ночью волосы. Отец всех не выпорет.

— Легко сказать «соберитесь», а кто пойдет? Все боятся, — вздохнула Гликерия.

Она быстро оделась и, взяв с собой светильник, вместе с Марком вышла в коридор. Гликерия проводила Марка до комнаты Таиды.

— Вон ее дверь, — тихо проговорила она, указывая на дверь. — Ну все, Марк, я пошла. А то она меня еще увидит.

— Ладно, иди. Я к тебе завтра зайду.

— Только жука не забудь, — напомнила она ему о своем подарке.

Марк вошел в комнату Таиды. Таида была не одна. Она сидела на кровати со своей лучшей подругой Рутилой и болтала с ней о всяком вздоре. Обе девушки очень удивились появлению Марка. С их лиц сразу исчезла прежняя веселость.

— Марк? — проговорила Таида растерянно.

— Что, не ожидала? — произнес Марк с нагловатой ухмылкой. — А ты, я смотрю, неплохо тут устроилась, пока меня не было, — продолжал он. — Комнатку себе отхватила, — Марк окинул взглядом комнату, — шустрой ты, однако, девчонкой ока-залась.

Таида молчала.

— Эй, ты, как там тебя? — кивнул Марк на подругу Таиды.

— Рутила, — тихо отозвалась подруга.

— Слушай, Рутила, — сказал ей Марк, — сбегай-ка вниз, посмотри, как там мой кроко-дил поживает. Только назад не очень спеши.

То, что Марк услал Рутилу, не предвещало ничего хорошего. Таида это поняла по колючему взгляду Марка. Марк подошел к ней вплотную. Она встала с кровати и смело посмотрела ему в глаза.

— Ты со мной так и не поздороваешься? — спросил он ее, улыбаясь.

Таида поздоровалась.

— И это все? — удивленно произнес Марк.

— А что еще?

— Как что. А обнять меня, поцеловать ты разве не должна? Мы же так долго не виделись.

И Марк сам попытался ее обнять.

— Не лезь ко мне, Марк, — отстранилась она от него, — я не хочу тебя обнимать.

— Не хочешь? — притворно удивился Марк. — А раньше ты меня очень хотела. Помнишь, как мы развлекались?

— Это ты, Марк, развлекался. А меня от твоих развлечений всегда тошнило.

— Неужели? Может, ты еще скажешь, что тебя тошнило, когда я тебя вот тут ласкал?

Марк попытался просунуть ей руку между ног.

— Отцепись от меня! — оттолкнула она его руку и стала отходить назад.

— В чем дело, Таида? — недоумевал Марк, не переставая улыбаться, — Ты что, забыла, как ты стонала подо мной на весь дом?

— Я притворялась.

— Ах, ты притворялась, — разыгрывал Марк удивление, наступая на Таиду. — Тогда понятно. Посмотрим, как ты сейчас будешь притворяться.